24 ноября 2016 г. в Берлине прошла научная конференция,  посвященная 75-летию депортации российских немцев в  1941 году. Организаторы – влиятельное политическое  общество «Deutsche Gesellschaft», Землячество немцев из России и Молодежная организация немцев из России. Были  затронуты (и не затронуты) многие актуальные вопросы.  О тех и других — мои заметки как участника этой  конференции из России.

1. Российские немцы – путь в бомжи

Чтобы понять нелегкую судьбу российских немцев, надо хотя бы кратко вспомнить их историю. Приехав в Россию до, при и после Екатерины II из разных земель тогда еще разрозненной Германии, их предки навсегда разделились на две большие группы: городских и сельских (колонистов). Городские активно интегрировались в жизнь нового для них общества, внося огромный вклад в становление и развитие российского государства вообще, а колонисты долго еще жили в своих новых поселениях своей прежней жизнью и сохраняли неизменной свою ментальность. Но со временем и городские немцы, и колонисты приобретали в меняющихся пропорциях и русскую ментальность, особенно массово уже в советское время. Получившаяся биментальность и составляет по сегодня главное отличие российских немцев, в том числе от немцев Германии.

В России российских немцев давно считают народом, а в Германии они — «фольксгруппе». Но и в России, и в Германии они, пока сохраняют обе свои ментальности, остаются народом. Если же они утратят хоть одну из своих ментальностей, то исчезнут как народ и станут в России просто частью русского народа. в Германии просто частью немцев ФРГ.

Каково же положение российских немцев сегодня – через 75 лет после их депортации, после ликвидации их бывшей АССР немцев Поволжья и национальных районов? Они, в отличие от всех других народов России, все эти 75 лет живут распыленно на огромной территории. У них все эти 75 лет нет своего дома — своей государственности, то есть они – народ-бомж. У них нет и своей экономической базы, социально-культурной инфраструктуры, нет ни одной национальной школы, театра, музея, архива, национальной библиотеки, издательства, журнала, газет, радио и телевидения. (Проявляемые тут местечково-частные инициативы по созданию хоть чего-нибудь вызывают, конечно, глубокое уважение, но не решают вопроса). У них нет и ни одного национального органа власти, ни одного представительного органа, ни одного своего представителя во власти.

В таких условиях ни один народ не может сохранить родной язык, национальную культуру, национальную идентичность – сохранить себя. И так уже три поколения. Отсюда и всё большая угроза ассимиляции, и массовый выезд в 1990-е годы в Германию, «чтобы хоть дети остались немцами». Тогда выехало около 2,5 миллионов человек. И далеко не все по своей воле, а подстегнутые издевательским предложением полупьяного «гаранта Конституции» Б. Ельцина во время его поездки в Саратов: селиться вместо республики на военном полигоне, выкапывать там снаряды, «и Германия пусть поможет». Но более миллиона осталось тогда на территории бывшего СССР, в основном в России.

2. Почему и нам нужна государственность?

Чего же добиваются российские немцы уже 75 лет? Отметим: ничего особенного. Лишь того, что уже веками есть у других народов России, позволив им сохраниться до сих пор. Того, что получили опять другие репрессированные народы и что имели до репрессий мы. Того, что положено нам по Конституции и по Закону «О реабилитации репрессированных народов». Мы всего лишь хотим тоже иметь свой национальный дом, как у всех. Чтобы тоже опять жить вместе, как все. Чтобы тоже быть опять равноправными среди народов России. И чтобы тоже как народ иметь будущее.

Это желание чрезмерно? Тогда допустим, что 75 лет назад были так же как мы выселены и распылены и все другие «не титульные» народы страны. Или хотя бы не восстановлены республики других репрессированных народов. Или ликвидированы, для общего равенства, национальные образования и всех других народов. Какие бы «пожелания» в адрес властей от них сегодня звучали бы? И в какой форме?

(Для примера — информация двухдневной давности: «В Калмыкии 28 декабря на мемориальном комплексе «Исход и возвращение» в Элисте прошел митинг-реквием, посвященный 73-й годовщине депортации калмыцкого народа 1943-1956 гг. «Насильственное выселение с родной земли, ликвидация государственности, запрет на национальную идентичность – это политическое преступление тоталитарного режима, на совести которого миллионы сломанных судеб, – заявил председатель правительства Калмыкии Игорь Зотов. — Депортация нанесла невосполнимый урон калмыцкому народу: было потеряно более половины населения. С тех пор прошло уже более 70 лет, но ещё долго будут отзываться отголоски чудовищной трагедии».

Это лишь один наш братский по репрессиям народ. И он был лишен своей государственности «лишь»13 лет, а 60 лет опять имеет ее, и тем не менее… Как же должны говорить об «отголосках» своей трагедии российские немцы?)

Условия, чтобы сохраниться как народ, мы можем получить только в России. Поэтому и будущее, считаем, можем иметь только в России.

Мы несколько раз были близки к нашей цели – восстановлению справедливости и республики. Первый раз, когда в конце 1950-х гг. восстанавливались автономии других репрессированных народов. Но нашу автономию тогда не восстановили. Почему? Оказывается, российские немцы своим трудом вносили большой вклад в экономику регионов, куда они были выселены в 1941 году и куда выжившие после трудармии были возвращены на спецпоселение, под надзор спецкомендатур. Поэтому регионы категорически не хотели терять их как рабочую силу.

Второй раз – когда после снятия в 1964 году с нас всех обвинений как следствия «культа личности» мы делегацией приехали в 1965 году в Москву с вопросом: если обвинения сняты, то ведь должно быть снято и наказание? То есть восстановлена и наша автономия? Вопрос наш рассматривали серьезно, ответ же дали простой: восстановить республику было бы хорошо, но не можем, потому что 500 тысяч немцев уедут тогда из целинных областей Казахстана, а без них там сельское хозяйство вести невозможно.

В третий раз, уже в ходе перестройки, нам обещали «решить вопрос» к середине 1989 года. А потом еще раз на приеме у Горбачева 7 мая 1991 года. Но республики у нас нет до сих пор. И в этом, получается, мы «сами виноваты»: работали бы похуже, жили бы поравноправней…

3. Ущерб 100 млрд долл. Ради чего?

Когда мы, единственный оставшийся не реабилитированным народ России, пытаемся – уже 75 лет! — добиться справедливости и для нас, мы, конечно, понимаем, что вопрос наш затрагивает интересы (но не противоречит им!) и регионов, и государства, и отношения между Россией и Германией. Его решение зависит и от международного положения, которое (как и положение в стране все эти 75 лет!) ну никак не позволяет почему-то восстановить справедливость и по отношению к так зацикленно, во вред себе, хорошо работающим немцам. Не помогает и школьная арифметика: ведь от выезда российских немцев страна понесла только экономический ущерб в размере около 100 миллиардов долларов. Кому это было нужно?

Для сравнения: недавно в России состоялась блестящая финансовая и «антисанкционная» сделка: двум зарубежным компаниям продали почти 20 процентов акций стратегической для страны «Роснефти» за 10 млрд евро. Продали! За 10 млрд! Блеск!

А российских немцев даже не продали, а просто за так отдали, точнее — вынудили выехать в другую страну! И ущерб от выезда в десять раз больше, чем полученная по «сделке» не чистая прибыль, а лишь плата за товар, за ресурсы!

И еще: этот огромный ущерб ведь можно было очень просто не допустить, всего лишь выполнив уже принятые тогда законы и по отношению к российским немцам. И для этого требовалась лишь десятая часть от суммы понесенного ущерба. И Германия готова была тогда помочь России – ведь это и для нее было подостойнее, чем помогать выкапывать снаряды.

Но ни выезд, ни ущерб не были предотвращены – ни самостоятельно, ни с помощью «заграницы». И встает вопрос: а что, у нацполитики и сырьевой экономики разные калькуляторы для подсчета прибыли и ущерба своей страны? Или саратовская водка – лучшее оружие в мире: один стакан для «гаранта» обошелся стране в 100 млрд долл.? Наши враги уже трепещут? Или это супероружие только для внутреннего применения?

Это совсем не злорадство (таковым не страдаем). Это боль. За народ. И — за державу. За великую державу, за которую и сегодня бывает обидно…

4. Выезд как форсаж ассимиляции

Массовый выезд российских немцев после целого ряда крушений их чаяний и надежд был не только протестной, но часто и безальтернативной реакцией на государственную политику потребительского к ним отношения и дискриминации. А для многих выезд стал даже спасением, за что они, естественно, могут быть благодарны Германии. Но выезд не стал спасением от ассимиляции — ни для каждого лично, ни для народа в целом. Наоборот: выезд только ускоряет ассимиляцию.

В России ускоряет тем, что в ней втрое уменьшилась численность немцев и соответственно сократился их языковый, национальный, культурный, научный, политический потенциал, а также энергия и опыт их ранее так развитого национального движения. Резко изменился и национальный состав еще остававшихся нескольких десятков немецких сел в Сибири (они не подверглись выселению в 1941-ом, потому что еще при Столыпине дальновидно выбрали для обитания места будущей ссылки), а значит, и национальный состав созданных на их базе двух немецких национальных районов.

В Германии ассимиляция выехавших ускоряется тем, что она происходит на более близкой им национальной и языковой почве и в более благоприятных социальных условиях. И при гораздо более выраженном, чем в СССР и России, отторжении российских немцев политикой, СМИ и коренным населением. И при непризнании их научного, образовательного, профессионального потенциала, что ведет к болезненной социально понижающей интеграции. Причем интеграции не как очередному пополнению теперь уже бинациональной идентичности, а как ее замещению германской идентичностью — с утратой и их «отставшей» за 250 российских лет немецкости, и их вполне современной, но тоже не приветствуемой русскости. То есть интеграция ведет уже не к прошлой «насильственной», а к безальтернативно «естественной» ассимиляции (тому, кто найдет в них различие – приз). Особенно у молодежи.

А выехавший значительный потенциал национального движения со сменой гражданства сразу же лишился прежних своих высоких целей, и с ними почвы под ногами: ведь на «исторической родине» свою республику не создашь, остается лишь «интеграция». И все больше атрофировался, сохраняя у бывших его преданных участников давнюю боль от так и не исправленной несправедливости, а у ряда бывших его лидеров инерционную протестность с позывами к ее периодической демонстрации при нахождении удобного повода — для поддержания рудиментов своего былого авторитета.

Поэтому не случайно сегодня перед российскими немцами Германии встает вопрос: а могут ли и они, живя в Германии, позволить себе добиваться реабилитации российских немцев в России? И не станет ли это основанием для их обвинения в следовании «кремлевской пропаганде»? Или расценено как вмешательство во внутренние дела России? Или воспринято как неблагодарность и нелояльность к своей вновь обретенной исторической родине? И даже как нехорошее стремление вернуться в эту свою Россию?

Все эти опасения и упреки сегодня слышны. Но их надо судить по конечным целям и результатам такого возможного участия. Ведь если российские немцы будут, наконец, реабилитированы в России, это станет не только восстановлением национального равноправия и залогом национального будущего немцев России. Это будет и восстановлением справедливости по отношению к российским немцам Германии, где их уже около 3,5 миллионов и где они начинают играть все растущую роль в экономической, общественной и политической жизни страны, в сферах сотрудничества с Россией. Это будет и доказательством того, что Россия как многонациональная страна опять может проводить не только надзорно-правоохранительные мониторинги для предотвращения межнациональных конфликтов (задача на определенном этапе тоже не лишняя), а и давно востребованную созидательно-упреждающую национальную политику. Что заметно скажется и на улучшении сотрудничества между Россией и Германией, а значит, и на ситуации в Европе вообще.

И выступать за осуществление, наконец, давно законодательно предусмотренной реабилитации российских немцев России, уже более 250 лет являющихся народом России, совсем не означает быть за обязательное возвращение российских немцев Германии в Россию. Это значит выступать за восстановление справедливости по отношению к своим родным и близким в России. А по сути и к 3,5 миллионам таких же родных и близких в Германии – чтобы и с них снять наконец полосатую робу наказанных, надетую на них 75 лет назад. И даже если кто захочет вернуться в Россию (что без восстановления государственности пока вряд ли целесообразно, разве что бизнес неодолимо повлечет), то ведь это будет не такая уж большая потеря для Германии, из которой ежегодно в поисках лучшей доли уезжает до 150 тысяч ее гораздо более «интегрированных» коренных немцев.

5. Реабилитация уже «не нужна»?

Возникают сегодня и другие вопросы: а стоит ли вообще еще думать о какой-то справедливости в наше-то время и в нашей-то ситуации, после всего, что мы пережили за 75 последних лет? Об этом тоже говорили на конференции, в том числе из зала: «я уже 27 лет в Германии, сделал хорошую карьеру без всякой реабилитации»; «у меня двое взрослых сыновей, они многого здесь добились и не чувствуют себя ни в чем ущемленными»; «наших детей уже не интересует, что было с немцами в России»…

Наверное, во всем этом есть и что-то положительное – для тех, кто лично «добился» и кому реабилитация уже «не нужна». Для тех, кто вообще уезжает совсем в другую страну, делает иногда там карьеру, и кому потом уже ни родной язык, ни даже родня не нужны. Для тех, кто в своей стране, получив при поддержке родителей воспитание и образование, начал жить самостоятельно и кому семья тоже уже не нужна, чтобы «жить хорошо».

Но мы ведь говорим не о личных интересах, успехах и судьбах отдельных представителей народа. Мы говорим о положении, о судьбе, о будущем самого народа. А это уже дело всех российских немцев (которых сегодня, как утверждают, в мире около 20 миллионов). И если не будет реабилитации российских немцев России, то исчезнут как народ и они, и российские немцы Германии, в том числе «живущие хорошо», тем более не «добившиеся многого». Ведь личное благополучие и положение народа, его национальное будущее – вещи иногда очень разные.

Мы среди своего народа как листья на дереве: сорвавшись с него, можно, конечно, упасть иногда и на чистый зеленый газон, на роскошное авто или даже залететь в супермаркет, но итог определен. Ведь без родного дерева, без соков его корней, без родного языка-шелеста его листьев ты перестаешь быть его кровной частичкой, а не отдавая ему свою часть переработанного тобою солнечного тепла и света, способствуешь тому, что засохнет и все дерево…

Тем не менее: может, все же правы те, кто давно пытается привить поотставшим от них в развитии согражданам, что стремление сохранить свое национальное – это пережиток дремучего прошлого?

Тут сразу возникает другой вопрос: а почему же это сегодня все больше народов в той же Европе после полученного опыта управления ими из разных европейских и трансатлантических союзов, парламентов и правительств, хотят опять сами определять, как им жить и сохранять свою национальную идентичность? А ведь у российских немцев этот вопрос стоит поострее, чем у многих других. Да и личную ответственность за настоящее и будущее своего народа, за восстановление справедливости хотя бы в память о наших отцах, так и не дождавшихся ее, с нас вроде еще никто не снимал.

«Продвинутые» есть и у российских немцев. И они не только «не чувствуют себя ущемленными», но и призывают решать более масштабные задачи, чем реабилитация их народа. Например, спасать немецкий народ и Европу от «ползучей исламизации». Или считать миссией российских немцев России пожертвовать собой ради русского народа (что еще раз показывает, какие глубинные связи у нас с Россией).

Способность подняться над своими личными и даже национальными проблемами вызывает уважение. И она не чужда нам: ведь мы как дитя из смешанного брака — одновременно часть и немецкого, и русского народа. И всегда старались и без призывов соединить руки наших великих родителей, чтобы они «жили дружно» и не ссорились на радость соседям — далеким и близким. За что до сих пор получаем косые взгляды и с одной, и с другой, и с третьей стороны.

Но эти хорошие намерения совсем не исключают заботу и о своем народе. Ведь бороться с пожаром не значит дать сначала сгореть своей семье. Не лучше ли вытащить прежде из огня ее, чтобы и она могла потом помочь в тушении пожара — в доме ли, в Европе или в мире вообще? К тому же: какой ты спасатель других народов, если не можешь спасти собственный народ?

6. Мы знаем, что все умрем, но это не значит, что не стоит жить вообще

Когда мы говорим о нашей такой болезненной ассимиляции, мы вполне понимаем, что диаспоры, малые народы «обречены» на нее. И что они могут поддерживать свою ментальность, свою культуру, свой язык – как веками в России – только пока живут вместе. Но сегодня жить только «своим домом», обходиться только своим языком, только продуктами своего труда, только своим национальным образованием, тем более живя в составе большой страны, среди других народов, — невозможно. И значило бы все больше оставаться позади.

У малых народов не может быть и высокой, на мировом уровне, национальной культуры, искусства, науки, экономики вне других народов. Ну не может быть Большого театра у малого народа. Даже не каждому развитому государству он по силам. Ведь чтобы иметь такое всемирное сокровище, требуются и большая история, и большая культура, и развитая инфраструктура во многих отраслях, и даже просто большие средства, не для всех по карману. Но — и у малых народов в большой стране могут быть артисты Большого театра!

Ведь представители любого народа в стремлении к знаниям, к реализации своих способностей и талантов часто выламываются из своей национальной среды и, осваивая достижения больших народов, могут содействовать развитию этих «чужих» достижений, которые все больше становятся общими для всех народов страны. Что хорошо можно было видеть на примере начальной диаспоры немцев, приглашенных российским государством, на примере других народов России, вошедших в русский мир, и при Советской власти до самого ее конца. И что массово видим во всех странах во многих сферах жизни на примере евреев.

Можно ли считать достижения этих представителей «малых» народов национальными достижениями самих «малых» народов? Нет. Или, в лучшем случае, лишь настолько, насколько эти достижения включают в себя и национальное. Ведь до сих пор отмечаемые достижения ученых, военных, государственных деятелей, деятелей культуры и искусства из числа тех же российских немцев в царской России и, несмотря на «превентивные меры», и в СССР, – это не национальные достижения российских немцев (кстати, далеко не малого народа, но тем не менее). Это — их вклад как народа в разные сферы жизни общей для всех Родины — России.

И как наука часто продвигается вперед на стыках разных наук, так и культура рождает новое на стыках национальных культур. И все больше происходит глобализация не только экономики и политики, но и культуры, — сближая народы, интегрируя их достижения, потенциалы и усилия, формируя у них все больше общего — на пути к единому (но не моноидентичному!) человечеству.

В общем, ассимиляция (на основе интеграции) — процесс, конечно, естественный, но это совсем не значит, что даже при самом естественном ее варианте мы должны сложить руки и смиренно ждать нашего конца. И что с национальным «пора кончать». Это лишь значит, что национальное надо и дальше сохранять, развивать, приближать к вершинам достижений больших народов и человечества вообще, чтобы пополнить эти достижения и своим уникальным богатством. И — все мы знаем, что умрем, но пока мы живем, нам ведь не может быть безразлично, как мы живем сами, как живет наше общество, народ, страна, человечество. И как будут жить после нас наши дети и внуки.

И то, что мы еще не добились того, что нам нужно, совсем не значит, что мы должны быть довольны тем, что у нас есть. Тем более быть довольны тем, что у нас нет ничего…

7. Геноцид, не геноцид – не в том вопрос

В поисках путей и аргументов для достижения реабилитации, неизбежно возникают вопросы, по которым не утихают споры и среди ученых, и в движении российских немцев, и просто в народе. Так, многие убеждены: то, что «сделали» с российскими немцами – это настоящий геноцид. И хотя геноцидом считаются вроде только целенаправленные действия, обрекающие народ на деградацию и исчезновение, — даже если не считать пережитое нами спланированным, оно по результатам очень уж похоже на этот нехороший геноцид. И то, что эти результаты вызывались «интересами государства», делает их лишь больнее. В самом деле: «в интересах государства» сначала выселить весь народ, потом «мобилизовать» за колючую проволоку мужчин, затем и женщин, оставляя детей и стариков на вымирание, потом «из интересов регионов» не восстановить республику лишая народ возможности сохранить язык, культуру, себя…

В общем, результат позволяет давать самые жесткие оценки. И потеря страной 2,5 млн «рабочих рук» – лишь наиболее видимый итог политики приоритета экономических интересов регионов перед государственной национальной политикой. А пришли мы к этому результату планово или от тщательно скрываемой любви к «хорошо работающим», и как это теперь называть, — уже не очень-то и важно. Важно это, наконец, исправить.

8. А что нам дадут извинения и покаяния?

Другое давнее мнение по реабилитации – чтобы государство хотя бы принесло извинения за содеянное с народом и покаялось. Наверное, это и правда может считаться элементарным соблюдением правил хорошего тона, как выражение соболезнования пострадавшим. Однако вызывает много вопросов. Например, а что от этого изменится в положении народа? Ведь указ 1964 года снял с нас все обвинения указа 1941 года, перестройка отменила все репрессивные акты как преступные, закон 1991 года «О реабилитации репрессированных народов» предусматривает восстановить и нашу государственность. И что? Мы ее получили? Мы стали жить лучше?

Еще вопрос: а кто должен покаяться перед нами и перед другими репрессированными народами? И есть ли в России народ, которого не коснулись бы репрессии? Ведь даже русский народ по абсолютным цифрам репрессированных далеко впереди всех. Кто должен покаяться перед ним?

И кто персонально должен сегодня озвучить эти покаяния? Нынешние руководители государства? Они должны взять на себя вину за преступления предшественников? Но сегодняшняя власть если и виновата, то лишь в невыполнении уже принятых законов. Была ли у нее вообще возможность их выполнить в ельцинской и пост-ельцинской разворованной и распроданной стране – тоже непраздный вопрос. Вспомним: ущерб от развала страны был в 2,5 раза больше, чем от Великой Отечественной войны. Кто-нибудь может себе это представить?

Но главное: а что нам дадут эти извинения и покаяния без восстановления нашей государственности? Сделают наше исчезновение как народа более умиротворенным? И нам будет легче не быть?

Полагаю, извинений, оправданий и реабилитаций на бумаге и на словах мы уже видели и слышали достаточно. И для нас лучшее извинение – это реабилитация на деле. И она возможна только в одной форме: восстановление и нашей государственности, как у других народов страны. Только тогда мы сможем опять иметь условия для национального будущего – как другие народы. Даже без извинений и покаяний.

И тогда будет снят и другой давний вопрос: что же у нас за страна такая, что со времен самодержавия и Ленина не нашлось ни одного руководителя государства, который счел бы для себя по плечу – в интересах своего же государства! — восстановить справедливость и в отношении ни в чем не повинных российских немцев?! Получается, нам остается лишь надеяться, что опять придем к самодержавию? Или к начальному «коммунизму»?

Но может быть для решения нашего вопроса вполне достаточно того, что в разгул развала и рвачества все же нашелся в стране человек, взявший на себя рисковую ответственность за страну и ее народы? И уже смог при поддержке тех, кто вопреки всему сохранил в себе неравнодушие к своей стране, возвести такие опоры общероссийского Крымского моста, которые не позволили окончательно рухнуть стране? И укрепить главную несущую опору – «вертикаль власти», в которой любители чего-нибудь погорячей уже узрели новое «самодержавие»?

При этом они будто не помнят, что это «самодержавие» было фактически создано первым «гарантом конституции». И что конституция была написана именно под этого «гаранта», написана именно его супер-демократической челядью. И этой конституцией «гаранту» были даны супер-самодержавные права – на благо этой челяди. И что эти самодержавные права не требовали от «гаранта» никакой ответственности. И что сама лизоблюдствующая «демократическая» челядь с восторгом угождения величала «гаранта» царем Борисом, получая в ответ лишь благосклонную улыбку. И что сегодняшнее «самодержавие» — выше крыши конституционно-парламентско-демократическое. И что оно сегодня – и ответственность выше крыши. И что вполне естественно, когда тот, на ком лежит ответственность, должен иметь и адекватные права для ее реализации…

Несмотря на все это, нас не перестают пугать тем, что призрак самодержавия бродит по России. Вполне возможно, что этот призрак очень пугает тех, кто еще не нахлебался «боярышника» демократии. Но многим почему-то не страшно. В том числе и нам: ведь за свои 250 российских лет мы смогли убедиться, что главное – не как называется власть, а как народы, люди при ней живут.

9. Единство – с кем? в чем?

Сколько состою в движении российских немцев (а состою с 1963 года), столько приходится слышать страстные призывы к единству. Это было даже в первых двух делегациях в 1965 году. Потом о нашем единстве, точнее, о его отсутствии, заговорили и власти. Правда, используя это уже как повод ничего не делать: «у вас разные мнения; определитесь сначала сами, чего вы хотите». Еще больше заботы о нашем единстве стали они проявлять в 1990-х годах, когда окончательно выяснилось: восстанавливать нашу республику они не хотят, да уже и не могут. К этой заботе подключилась потом и германская сторона, хотя никак не показывала нам личный пример в установлении единства: до сих пор и в стране, и в обществе, и даже в бундестаге единством и не пахнет: все так же бурлят и кипят разные партии, позиции, мнения. Сплошной толерантно-мультикультурный раздрай!

В нашем движении требования единства имели часто очень простые критерии: есть мое мнение, и кто против него, тот против единства. Позже тоской по единству проникся вдруг вегетирующий до сих пор МСНК (Международный союз немецкой культуры): официальные органы тогда признавали и поддерживали в основном общественные организации, и подрядный МСНК, который всегда был принципиально «вне политики», оказался обделен вниманием. Но когда национальное движение на деле предпринимало шаги к объединению, то все громкие сторонники единства почему-то старались остаться первым парнем в пусть маленькой, но своей деревне. И когда в 1997 году удалось, наконец, создать действительно единую организацию — ФНКА, то первым из нее вышел тот самый МСНК: в подрядной работе на средства, выделявшиеся на российских немцев, он не хотел совместного определения проектов и распределения средств.

Сегодня же, когда подрядство при давней поддержке российских и непротивлении германских чиновников так утверждено вместо движения за реабилитацию, и когда МСНК с той же поддержкой стал вдруг «главным» даже в еще недавно такой отвратной для него политике, и когда вместо национального движения теперь обе высокие стороны признают в этом подрядстве своим единственным партнером «единую самоорганизацию» в лице семейного МСНК в разных его модификациях, — сегодня ни о каком единстве у этой «самоорганизации» речь уже не идет. Ни о единстве целей по реабилитации народа («реабилитация» — давно уже запретное слово в «самоорганизации»), ни о единстве национального движения, ни о единстве хотя бы давно расколотой ФНКА, половина региональных структур которой до сих пор не приняла подрядного диктата и рейдерского, с подлогом документов, захвата руководства в ФНКА все тем же подрядным МСНК.

Тем не менее, даже на этом фоне «в народе» все еще возникают сетования об отсутствии единства. И хочется сказать: давайте избавимся, наконец, от иллюзий! Никогда ни один народ, ни даже члены одной партии, даже члены одной семьи не могут быть едины во всем. Но хотя бы у части из них могут быть в определенное время общие цели и общие интересы. И только тогда может появиться у них и стремление действовать вместе для достижения этих общих целей и интересов.

И нам, российским немцам, никогда не добиться единства с теми, кто лишь «работает немцами», кто годами паразитирует на нашей проблеме, и кто ради собственных интересов и амбиций готов идти даже против реабилитации народа. И нам такое единство и не нужно. Нам вполне достаточно единства тех, кому не безразлична судьба своего народа. Главное же единство, которое нам нужно – это в понимании общности государственных интересов России, Германии и российских немцев в вопросах нашей реабилитации. (Что, как мы хорошо знаем, далеко не всегда означает общности с интересами чиновников обеих сторон). Достижение и задействование такого единства и является сегодня нашей главной задачей.

10. Молодежь и национальное движение

Сегодня нередко можно услышать и призывы, что пора в нашем движении передавать дела молодым. Но с этим у нас вроде и раньше, и сегодня не было и нет проблем: в нашем общественном движении никогда не было должностей, тем более оплачиваемых, за которые кто-то очень бы уж держался, кроме как из чувства долга. (Структуры «самоорганизации» мы здесь не рассматриваем – они не национальное движение, а по задачам и делам чаще антинациональное). Поэтому молодежь всегда приветствовалась, привлекалась и поддерживалась. Хороший пример ее активности сегодня – молодежная организация Землячества немцев из России. В отличие от молодежной организации МСНК, которую «головная организация» уже годы старается оградить от опасных мыслей и слов о реабилитации и удерживать в рамках своих подрядных интересов.

Но что сегодня действительно актуально – это подготовка молодежи к более компетентному участию в решении нашего вопроса. В отличие от советских времен, когда даже указы о снятии обвинений (1964) и ограничений в прописке (1972) были закрытыми, а материалы двух первых делегаций годами переписывались и распространялись подпольно, сегодня опубликовано, в том числе в интернете, столько материалов по нашей истории и проблематике, что жизни не хватит прочитать все. И ныне задача старших не только передать свой опыт, но и помочь молодежи сориентироваться в этом изобилии информации. И сделать это не так уж и трудно. Только требуются новые подходы.

Например, организовать курсы, где хотя бы раз в неделю заинтересованная молодежь могла бы собираться, послушать лекцию по той или иной теме (история российских немцев, их литература, культура, искусство, их вклад в становление и развитие Российского государства, выдающиеся деятели из числа российских немцев, сегодняшнее положение в обществе, история и актуальные задачи национального движения). А также получить список рекомендуемой литературы по различным темам. Такие курсы могли бы не только ускорить получение знаний, но и обеспечить их высокий уровень, помочь сориентироваться в сложных и актуальных вопросах.

Молодежь с такими знаниями может стать очень востребованной и для работы во власти — как в России, так и в Германии. Ведь власти заинтересованы, например, в том, чтобы у верующих разных религий были профессионально подготовленные священнослужители: это предупреждает хотя бы религиозный экстремизм. Почему бы и в национальных движениях (не только российских немцев!) не помочь перейти к общей грамотной работе в решении общих, по своим масштабам вполне государственных, задач? Такие люди будут нужны и после политического решения нашего вопроса.

А что касается «передачи дел молодым», будем считать, что это не стремление «ветеранов» уйти от того, чем они так долго, так достойно, так мужественно и в такие нелегкие времена занимались: ведь в служении своему народу нет пенсионного возраста. Тем более сегодня, когда особенно ясно видно: всё, что не ведет к реабилитации, ведет к ассимиляции; и все, что замедляет реабилитацию, ускоряет ассимиляцию.

11. «Актуализация» ассимиляции?

Вскоре после конференции в Берлине прошла рабочая встреча сопредседателей российско-германской Межправкомиссии по вопросам российских немцев. Причем с участием «работающего немцем» председателя МСНК Г. Мартенса. (Сами российские немцы как с российской, так и с германской стороны видимо на таких встречах по «их вопросам» персоны нон грата: вдруг зададут не те вопросы.

Как сообщается, стороны обсудили итоги реализации решений XXI заседания МПК и отметили, что из них выполнено уже более 15 партнерских проектов, среди которых и Форум немцев России. (Кстати, раньше эти «форумы» являли собой тусовки «представителей культурных центров», прозябавщих без подкормки. Теперь «центры», давно лежа под МСНК, видимо тоже поняли, что «российскими немцами» выгоднее работать, чем быть, иначе как объяснить, что тусовки превратились в «форумы российских немцев», то есть работают уже чуть ли не общенациональными съездами?).

Другое исполненное «решение» – это конкурс «Друзья немецкого языка» (сколько среди этих «друзей» российских немцев – не сообщается). Остальные 13 решений были, надо полагать, менее достойны упоминания, то есть менее глобальные проекты.

Обсуждались и вопросы организации очередного, XXII заседания МПК в мае 2017 года в Баварии: «И. Баринов и Х. Кошик пришли к выводу, что текст Межправительственного соглашения по поддержке российских немцев нуждается в актуализации». По мнению сторон, «новая редакция должна учитывать современные тенденции и направления этнокультурного и социально-экономического развития немцев, проживающих в России и Германии». (Вопрос: это где же и в чем проявляются эти тенденции у распыленных теперь уже в двух странах российских немцев?). Кроме того, важно учесть в документе интересы проживающих в ФРГ граждан России. (В том числе не из российских немцев? И «учесть» тоже проектами МСНК?). В частности, уделить внимание преподаванию русского языка. (Если российским немцам Германии — мы полностью согласны: ведь русский язык российских немцев – общий огромный капитал двух стран. Если же другим «гражданам», то мы тоже не против, лишь возникает вопрос: на чьи деньги?).

И ни слова о реабилитации! Не говоря уже о восстановлении государственности! А ведь это было главным и в российско-германском Протоколе 1992 года, который теперь так нуждается в «актуализации», и в задачах созданной тогда же для его реализации Межправкомиссии! И возникает еще один вопрос: а что, у «российской стороны» и в нацполитике происходит импортозамещение – чисто отечественной продукцией от МСНК? И «германская сторона», несмотря на это, не против и дальше финансировать его проекты на средства германских налогоплательщиков? Даже такие, как ежегодный вызывающе наглый по форме и затратности «Екатерининский бал» в Москве, во дворце в Царицыно? Ведь устраивать такие балы для одержимых вирусом тщеславия, когда у целого народа нет ничего, даже национальной школы, — это не только пир во время чумы, это значит наживаться даже на ритуальных услугах на похоронах реабилитации народа…

Вообще нельзя не отметить, что национальная политика, используя в своей практике рыночные формы, быстро перестает быть государственной и по духу. И тоже становится рыночной. И российские немцы здесь — самый наглядный пример. Пример того, как от принятия решений на высшем уровне по вопросам государственного масштаба давно уже все сведено к обсуждению проектов и подрядов частно-семейной фирмы. И где давно уже не важно, дают ли эти проекты хоть что-то самим российским немцам; главное — что они дают подрядчикам и их лоббистам. Позволяя при этом еще и отчитываться о выполнении этих «решений» как о больших успехах. И без малейшего намека на какую-то там реабилитацию.

Очень бы не хотелось такой национальной политики в отношении и других народов России. Или им это не грозит – без такой «помощи для России» извне как у российских немцев «на решение» их вопросов?

***

Попытки «актуализировать» Протокол изъятием из него главного его содержания — восстановления государственности российских немцев, предпринимаются уже не один год. Болезненный шаг в этом направлении был сделан весьма странным «указом президента» от 31 января 2016 года «О внесении изменений в Указ Президента РФ от 21 февраля 1992 г. № 231 «О неотложных мерах по реабилитации российских немцев». 

«Московская немецкая газета» (тоже давний «проект» МСНК на содержании германской стороны) в № 2 (417) за февраль 2016 подала эту информацию так.

«Из принятого почти четверть века назад документа … исключены слова «восстановление государственности». (Какой восторг! – Г.В.). Вместо ее «поэтапного восстановления» органам власти, а также общественным организациям российских немцев поручается заниматься «реабилитацией, социально-экономическим и этнокультурным развитием российских немцев».

И далее: «Этот указ – не случайное решение, – считает профессор Российской академии госслужбы при президенте РФ Т. Иларионова. – Он обозначает новый этап развития национальной политики России, связанный с развитием национально-культурных автономий. Позиция президента: новые национально-территориальные образования в России избыточны»…

Вот так. Если учитывать регалии комментаторши, она, конечно, должна знать, что говорит. Только нам почему-то не верится, что президент многонациональной страны, в которой у стольких народов уже почти 100 лет имеются свои национально-территориальные образования, вдруг сам выдал такой чисто канцелярский указ, да еще считает, что «новые национально-территориальные образования в России избыточны». Ведь сразу возникает вопрос: а «старые» еще не избыточны? И как скоро они тоже будут признаны избыточными? И кто это разъяснит народам? И какая их реакция ожидается?

Или все это опять касается только российских немцев? Они все еще работают слишком «хорошо», чтобы надеяться тоже иметь свой дом?..

Вот такая идет «актуализация». И опять же – безо всякого возражения с германской стороны, которая ведь тоже подписала когда-то этот Протокол, а значит, отвечает не только за его выполнение, но и за его содержание.

Мы хорошо понимаем, что такой «актуализацией» готовится поставить крест на реабилитации нашего народа. Отсюда и наш долг: не допустить такой «актуализации»! Ни в коем случае! До другого указа президента — о нашей реабилитации и о восстановлении нашей государственности! До указа, которому сможем поверить, что он действительно принадлежит президенту!

12. Что нужно для реабилитации: демократия, самодержавие, Трамп?

В 2015 году на конференции в Москве профессор В. Дёнингхауз (Германия), обращаясь к своим коллегам, сказал, что историю российских немцев для большего ее понимания и более верного изложения желательно исследовать в возможно более широком контексте. Сегодня можно сказать, что в более широком контексте, чем служебные полномочия скромной ячейки исполнительной власти в нацполитике, нужно бы рассматривать и вопросы реабилитации российских немцев: в контексте государственной национальной политики вообще, в контексте интересов страны, в контексте ее международной политики.

В более широком контексте желательно видеть и цели, стратегию, тактику своего национального движения самим российским немцам. Это не значит, что масштабы контекста могут быть оправданием бездействия и в нацполитике, и в национальном движении: страна все больше показывает, что способна решать уже и гораздо более масштабные вопросы. Это лишь значит, что всем нам нужно видеть ситуацию комплексно, чтобы находить самые верные пути и к ее комплексному решению — согласно давно принятым, но так глубоко замороженным комплексным же законам.

На конференции, в том числе от ученых, звучали слова и о недостаточности сегодня в России демократии для решения вопроса российских немцев. Не знаю, насколько демократия действительно тут может помочь (ее разгул в ельцинские времена вроде больше, чем вся советская «диктатура», лишал надежд). Впрочем, если делать только моментальные снимки ситуации, то можно, наверное, прийти и к такому выводу. Однако полезнее видеть любой кадр в составе ленты всей нашей исторической кинохроники. А она была и остается весьма неоднозначной.

Так, если не пропускать кадры нашей депортации, комендатуры, дискриминации во всех сферах жизни после войны; если помнить первые делегации 1965 года и проявленное тогда наконец внимание к нашему вопросу, которое быстро сменилось преследованиями за «автономистские настроения» (увольнение с работы, исключение из партии, закрытие всей художественной самодеятельности как «рассадника автономистских настроений», и многолетний запрет писать об истории российских немцев); если вспомнить, как затем в годы перестройки поднялась новая, мощная волна национального движения, и началась подготовка (при официальной поддержке властей!) Первого съезда немцев СССР, и были отменены все ранее принятые репрессивные акты, и был прием у президента СССР М. Горбачева, – то можно, наверное, допустить, что тогда «демократия» опять восторжествовала.

Как оказалось, ненадолго: приход к власти Б. Ельцина остановил практически все: начавшийся процесс реабилитации, выполнение Закона «О реабилитации репрессированных народов», исполнение Российско-Германского Протокола о сотрудничестве в поэтапном восстановлении государственности российских немцев, и надолго заморозил нацполитику вообще – хотя «демократия» буйствовала в стране до беспредела. Но в последнее время мы опять видим проявление внимания к нацполитике: принята ее государственная стратегия, завершается подготовка программы реализации этой стратегии, издан указ о реабилитации народов Крыма.

Вспомним также самое масштабное и яркое проявление демократии в последние годы: создание Общероссийского народного фронта. И то, что его создал – и возглавил! – сам В. Путин. Причем создал в основном из активистов-общественников. И цель Фронта – помочь преодолеть то, что мешает развитию страны и демократии в ней. И последний конгресс Фронта показал, какие острые, актуальные и масштабные предложения он выдвигает. И как Путин их поддерживает. (Так что хотя по твердому убеждению своих противников и в России, и на Западе Путин, конечно, фрукт еще тот, но он наш фрукт – для несравнимого большинства в России и все больше на том же «Западе», да и в мире вообще).

То есть мы видим: амплитуда колебаний в политической жизни страны, а с ней и в ситуации с российскими немцами, огромна, и она определяется не только волей отдельных политических деятелей, и не только уровнем развития или неразвития в стране демократии, но и степенью готовности страны к решению стоящих перед ней очередных задач.

Поэтому нам и нужно учитывать все аспекты ситуации. Включая международное положение, очень влияющее на возможности страны. Учитывать и победу Трампа на президентских выборах в США, вызвавшую так много надежд. Ведь победа была невероятной: Трамп победил Клинтон на чужом для себя поле, в игре по заданным ее командой правилам, во многом избранным ею же оружием, не исключающим даже компроматы, при полных трибунах ее ярых болельщиков, и с продажным подсуживанием ей судьями – властью (включая «хромую утку») и СМИ.

Победа Трампа может повлиять не только на ситуацию в России: сегодня Трамп стоит у ворот и Евросоюза. И выбор у властей небольшой: самим открыть перед ним ворота или рисково ждать, когда их откроет «электорат». Ведь Трамп – не просто личность. И не случайное событие. Трамп — это явление. Трамп — это запрос времени. И вспомним: первым на этот запрос времени попыталась ответить Россия. Еще мюнхенской речью Путина.

Найдут ли общий язык Трамп и Путин – на благо мира и для давно назревшего поворота от мазохистской конфронтации к сотрудничеству, взаимоуважению, соблюдению международного права и справедливости? Или глобальный беспредел капитала окончательно подавит все человеческое в этом мире и свернет даже международную политику на чисто рыночные отношения? Или все же будет найден приемлемый компромисс для неизгнания души и разума человечества из его так ожесточившегося сегодняшнего бытия? Надежды на это есть. Насколько они реальны – увидим. Ждать осталось недолго.

13. Как мы видим решение нашего вопроса?

Уже давно мы предложили и свое видение нашей реабилитации – в новой России, в «рыночных отношениях», в интересах государства. И не раз направляли его на «самый верх», но тщетно: вертикаль власти все еще слишком крута для таких инициатив снизу. Чтобы не излагать уже сказанное, приведем одно из таких обращений «как есть».

«Президенту Российской Федерации
В.В. Путину

О реабилитации российских немцев

Российские немцы сегодня единственный не реабилитированный народ в стране. В СССР их вопрос не был решен, т.к. Сибирь и Казахстан, куда они были выселены в начале войны, были против, чтобы не потерять их как рабочую силу, а Саратов и Волгоград были против, чтобы не потерять прирезанные им районы бывшей АССР немцев Поволжья. В итоге российские немцы как народ остаются до сих пор выключенными из политической, национальной, культурной жизни страны.

В 1991 г. был принят Закон о реабилитации репрессированных народов, но выполнить его не удалось, и около 2,5 млн. немцев выехали в Германию, чтобы избежать полной ассимиляции; только экономический ущерб от выезда составляет примерно 100 млрд долл.

Для реабилитации российских немцев и их будущего как народа необходимо создать ряд условий: компактное проживание (не обязательно всех в одном месте); экономическая база (для решения социальных и национально-культурных задач собственными силами); права и возможности, наравне с другими народами страны.

Сегодня вопрос российских немцев является для страны национальным только по форме, по содержанию же он в основном экономический. Отсюда и решить его можно по-новому, а именно: как экономический проект. Для этого: составить пакет экономических задач, актуальных для страны, включая в сельском хозяйстве; провести среди федеральных округов конкурс на оптимальную территориальную привязку проекта; и привлечь для реализации проекта в основном российских немцев. В ходе реализации проекта все нужные условия будут созданы. Останется придать новому территориально-экономическому образованию должный статус.

Если проект дополнить идеями модернизации, особых экономических зон и подготовки квалифицированных кадров, страна может получить эффективную базу для освоения передовых технологий и их быстрого внедрения в регионах.

Проект несомненно заинтересует бизнес, в т.ч. европейский. Проект привлечет и российских немцев из других стран СНГ, а также часть выехавших в Германию. Проект можно экономически и внешнеполитически серьезно усилить объявлением нового «Екатерининского (Путинского) призыва» европейцев в Россию: только из Германии в год уезжает до 150 тыс. коренных граждан в поисках применения своих знаний и способностей; в России европейцы могут помочь решить гораздо более серьезные задачи, чем трудовая миграция из Средней Азии.

Предлагаю: поручить Правительству РФ подготовить вопрос о реабилитации российских немцев для принятия решения.

Г. Вормсбехер
Москва, 30 марта 1916 г.»

***

Не претендую на авторские права в этом обращении: лишь попытался выразить то, что, на мой взгляд, думают тысячи и тысячи российских немцев. Поэтому не буду против, если те, кто согласен со сказанным в обращении, вышлют его президенту и за своей подписью. Ведь капля камень долбит, даже если она падает «наверх».

К тому же российские немцы уже давно выполняют функции Общероссийского народного фронта: без всяких должностей и окладов, из чисто гражданского долга, 75 лет (как и века до этого) отстаивают интересы Государства Российского. Отстаивают и своим трудом, не получая от государства в ответ ничего ни на национальную культуру, ни на национальное образование, не получая даже права национального голоса. В общем, российские немцы и Общероссийский народный фронт – братья навек. Так к кому же нам еще обращаться, как не к его лидеру?..

14. Сделанное – подвиг, но его надо довести до конца

В нашей истории, в нашей судьбе, где так долго и так много зависит не от нас, было и остается немало несправедливостей и горьких разочарований. Но и достижений тоже. Ведь мы совершили в нашем положении невозможное, и были так близки к воссозданию нашего дома! И вдруг все вокруг нас рухнуло. И мы до сих пор стоим со всеми былыми решениями, документами и намерениями в руках. Стоим перед строительной фирмой, которая хотя и поднялась опять после рейдерского ее захвата, но снова и снова имеет «более срочные заказы».

Так что обещанный и положенный нам по закону дом мы не получили до сих пор. Но да не смущает это тех, кто годы, жизнь отдал реабилитации своего народа и перед кем эта реабилитация как задача стоит до сих пор. Ведь мы не получили нашего дома, нашего равноправия не потому, что были неправы в наших целях и действиях. А потому, что масштаб, политическая энергоемкость задачи нашей реабилитации и силы противодействия ей негосударственных интересов слишком превосходили наши личные и национальные возможности и ресурсы. И превосходят до сих пор. И нам до сих пор трудно даже представить себе величие того подвига, который совершили наше национальное движение, тысячи и тысячи его активистов, весь наш народ, — трижды невероятной мобилизацией своих сил подняв наш вопрос на уровень его решения.

Но мы убедились и в том, что для решения нашего вопроса только личного нашего горения недостаточно (а бездействие вообще убийственно). И потому нам нужно уметь не только объединять собственные силы, но и еще больше, чем прежде, находить и подключать к решению нашей задачи другие силы и ресурсы, которые помогут наконец достичь нужного результата. И главные из этих ресурсов – интересы двух наших родительских государств, в том числе в возрождении и продолжении их многовекового сотрудничества.

Мы хорошо помним наше вчера. Мы ясно видим наше сегодня. И мы хотим уверенного завтра.

И — дорогу осилит идущий.

Гуго Вормсбехер
31.12.2016