Гуго Вормсбехер

Время трубит сбор

…Das ist der Weisheit letzter Schluß:

Nur der verdient sich Freiheit wie das Leben,

Der täglich sie erobern muß.

Goethe, „Faust“

…Конечный вывод мудрости земной:

Лишь тот достоин жизни и свободы,

Кто каждый день за них идёт на бой!

(перевод Н. Холодковского)

Содержание:

1. Обрести своего Бога
2. У кого и почему «народа больше нет»?
3. Время новых задач и действий
4. Другая страна, другой мир – другие мы
5. Наш отрезок дорожной карты к реабилитации

1. Обрести своего Бога

Жизнь, особенно в нелегкие времена, заставляет задуматься о многом; неспроста же на Земле у разных народов появились разные религии, науки, философии. И разные боги.

Мы, российские немцы, тоже давно вынуждены искать истины, смыслы, пути. И своего Бога. Потому что тот бог, который был нам когда-то назначен: через Ватикан, Константинополь или через Лютера, еще и неосторожно признавшего любой труд/доход/прибыль угодными этому богу, чем породил аж целый протестантский капитализм, – этот кем-то для чего-то избранный бог, пусть и в разных ипостасях, был, однако, из всё тех же далеких скудноватых палестин и почему-то никогда не мог услышать нас. Хотя бы в вопросе о справедливости на этой Земле. Видно, был очень занят чем-то другим и не мог отвлекаться.

Впрочем, судя по тому, что пришлось пережить человечеству, он плохо слышал не только нас. И у многих все крепло желание иметь наряду с ним (или надежнее – вместо него), бога поближе, более своего, который бы всегда слышал каждого, и которого не надо было бы тщетно молить о справедливости, а он сам бы видел, почему ее нет и что надо делать, чтобы она была.

И думается, такой бог у каждого человека на этой Земле есть – это его народ. И у нас он тоже есть – наш народ. Ведь это он, наш народ, дает нам всё самое дорогое на этой Земле: наших предков, нашу жизнь, нашу историю. И это он воспитывает нас, наполняет своими знаниями, опытом, делая нас всё больше полезными и нужными для себя и других. И ближе всех других богов к нам тоже он: с первых наших шагов в образе нашей семьи, нашего рода как первая всегда доступная инстанция для обращения по всем нашим бедам и радостям. И всегда, всю нашу жизнь — как наш самый родной коллективный наставник, учитель и отец, как всё видящий и всё ведающий свет, как самая высокая мера всех наших помыслов и дел.

Он, наш народ – и наш высший судия. Но судит он нас не по законам, написанным кем-то для кого-то, а по созданным им самим за свою нелегкую историю для себя, и значит, для каждого из нас. По неписаным законам, наполняющим всю жизнь, которой мы живем, и весь воздух, которым мы дышим. И эти законы – не жесткие предписания, и не статьи уголовного кодекса, а постоянный мудрый заботливый и всё понимающий взгляд на каждого из нас. Взгляд, который всегда ясно дает нам понять, насколько дела наши, слова наши, помыслы наши близки или далеки ему, нашему народу, насколько бережем мы честь и достоинство его, нашего народа, и насколько мы отвечаем ему, нашему народу, сыновней заботой о нем и о его будущем.

И каждый из нас, хотим мы того или не хотим, осознаем это или не осознаем, – живая частичка своего народа. И по каждому из нас другие народы судят обо всем нашем народе, что заставляет нас еще строже блюсти неписаные законы его, еще глубже чувствовать ответственность за дела наши — во имя его и во благо его.

И мы всею жизнью и сутью своей всегда в нем, нашем народе – живые и ушедшие. А он всегда в нас – живых и ушедших. И пока хоть один из нас будет жив на этой Земле, – независимо, где, среди кого будем жить и на каком языке говорить, главное, будем помнить, из какого народа мы вышли, – до тех пор будет жив на этой Земле и он, наш народ. И жива будет его история, живы будут его деяния, живо будет всё, что он создал в мире – для себя, для нас, для других. И жив будет наш светлый долг перед ним, нашим народом, жива будет наша личная ответственность за его настоящее и будущее. Ответственность за то, чтобы он, кто так много пережил с каждым из нас, за каждого из нас и в каждом из нас; он, чью боль никто из нас никогда не может позволить себе не видеть и не чувствовать вместе с ним; он, от чьих ожиданий и надежд на каждого из нас никто из нас никогда не может позволить себе отвернуться; он, чей внимательный взгляд никто из нас никогда не может позволить себе не заметить, – чтобы Он, самый родной, самый верный самый главный наш бог и дальше всегда был. И чтобы вместе с ним мы увидели, наконец, справедливость, восстановленную на этой Земле и для нас…

2. У кого и почему «народа больше нет»?

Известный автор из российских немцев недавно выступил в интернете с весьма решительным утверждением о том, что российских немцев как народа больше нет. И привел аргументы: в годы войны они были почти уничтожены, при Ельцине их вопрос был решён окончательно – более двух миллионов их выехали в Германию; то же самое и с элитой российских немцев: до и во время войны она была уничтожена, попытки возродить её «выглядели скорее комичными».

У любого народа, пишет автор, есть отличительные признаки: язык, традиции, обычаи, внешность, праздники, культура, элита. У российских немцев нет и этого: в России большинство их уже не владеют немецким языком; традиции и обычаи они кое-где пытаются сохранять, но тщетно; по их внешнему облику тоже не понять, немцы это или русские; праздники, как правило, общие с русскими; и какой-то особой культуры российских немцев в России просто нет.

И даже в Германии российские немцы уже не те: они быстро ассимилируются; молодёжь и знать ничего не желает о деятелях культуры своего народа; своей особой культуры у них также нет; книги на русском языке почти никто не покупает; нет и настоящей сильной элиты – она уже никогда не появится.

Вот такие масштабные аргументы. Правда, они больше похожи на анамнез, показывающий, как больного довели до его состояния. Тем не менее, автор не только делает вывод, что российских немцев как народа уже нет, но и твердо убежден в том, что если все прежние усилия по сохранению народа не дали нужного результата, то любые такие усилия напрасны и сейчас, и в будущем. А раз так, то… «зачем будить покойника?». И это – о народе. О своем народе…

Что ж, заметим: такой вывод среди «элиты» российских немцев давно не редкость. Его можно услышать даже от тех, кто сам когда-то искренне добивался реабилитации своего народа и кого отсутствие результатов постепенно лишало надежд, отсюда и такой горький, не без внутренней протестности, вывод. Однако больше он характерен для тех «борцов и лидеров» нашего национального движения, которые в критической ситуации бросили и это движение, и его взятые на одну демонстрацию флаги, чтобы успеть догнать уходящий в Германию поезд с вытолкнутыми соплеменниками, в очередной раз обманутыми и оскорбленными, нередко уже спасающими жизнь своих семей, своих детей. Успеть догнать, чтобы и на «исторической родине» опять создать и возглавить что-нибудь, дабы привычно полидерствовать и попредставительствовать – в отсутствие у народа уже столько лет своих законных национальных органов власти и представителей.

Но еще больше такие выводы характерны для тех, кто давно лишь паразитирует на трагедии российских немцев. Самый известный пример – уже совсем уработавшийся немцем деятель, который много лет ведет свой ритуальный семейный бизнес на трагедии нашего народа и как профессиональное ласковое теля двух маток сосет: российскую нацполит-буренку, давно не видевшую в своем стойле ухода и кадрового проветривания; и так же уже редко мычащую «в пользу российских немцев» германскую проектно-бюджетную буренку, — умудряясь исправно получать от обеих существенные бонусы за свой непосильный труд: от одной – карьерные, от другой – финансовые.   

Если первым из этих «потерявших» свой народ можно искренне посочувствовать: реакция у них вполне понятная, то остальные вызывают, скажем мягко, лишь негатив. Потому что им не только не больно за свой «утраченный» народ, а они и в национальное движение-то часто приходили, лишь чтобы не упустить возможности что-нибудь получить. А получив должности, «известность» и кормушки, быстро становились откровенными противниками и этого движения, и его целей, даже если это не было их штирлицевским заданием с самого начала: ведь реабилитация народа и восстановление его государственности обязательно повлекли бы за собой создание структур власти и инфраструктуры во всех сферах жизни народа, что резко снизило бы спрос на этих общественных «лидеров» и местечковых культуртрегеров, а им это надо?

Им это не надо было раньше, не надо сегодня, не надо будет и завтра. И не только в России, но и в Германии, и везде, где они есть и будут. А потому они всегда и везде так яростно выступают и против реабилитации, и против восстановления государственности, и даже против любых инициатив их добиться. И при этом стараются всех убедить (также не всегда лишь из личных интересов и позывов), что российских немцев как народа нет, а значит, и проявлять какие-то там инициативы и прочие бла-бла-бла по восстановлению для них справедливости – не надо: это и глупо, и даже вредно (не уточняя, для кого особенно вредно), и уже «не для кого». И если они еще и выступают за что-то, то в основном за «поддержку культуры многострадального народа» – чтобы не лишиться давней «благородной» кормушки.

Еще один повод отрицать существование российских немцев как народа – это стремление таких же «лидеров» и «вождей» оправдать, хотя бы для своей «аудитории», свой собственный выезд, подавая его теперь как свою тогдашнюю прозорливость: мол, шансов на иное не было и нет, и мы это хорошо видели уже тогда, и так как мы ведь «всегда с народом», то… И это тоже вполне понятно.

Вряд ли нам стоит тут гадать, к какой категории отрицателей существования своего народа относится тот или иной автор или «борец»: ведь для нас главное – не кто виноват, а что делать? Мы можем даже допустить, что такое отрицание иногда – лишь внутренняя эмиграция в себя конкретной личности, уставшей от (на ее взгляд) долгой безнадежности в прошлом и беспросветности в настоящем. Мы можем даже выразить искреннее сочувствие такому автору: ведь если для него его народа больше нет, то встает вопрос: а что же тогда представляет собою он сам — бывшая частичка того, чего уже нет; ведь ему наверняка должно быть тяжело и безрадостно? Мы можем даже поблагодарить таких авторов и «борцов», хотя бы за то, что они еще раз напомнили и нам, что наша проблема все еще не решена – а то вдруг мы не в курсе?

Однако в данном случае нельзя не заметить, что наш конкретный автор в своей конкретной публикации ограничился лишь «констатацией факта», но ничего не сказал (вряд ли намеренно) о главном. А именно, о том, что же представляют собой сегодня российские немцы? Почему же их, несколько миллионов живых, активных, деятельных людей в разных странах, ни в одной из этих стран «как народа» вдруг больше нет? Какие же обстоятельства определили им такую судьбу?

А также: почему же Россия уже столько лет никак не может выполнить давно принятые ею же важнейшие решения о нашей реабилитации и восстановлении нашей государственности? И почему Германия, так обязавшаяся когда-то оказать России всестороннюю помощь в этих вопросах, давно даже не заикается больше о них? Не сказал автор ничего и о том, а могут ли эти вопросы все же быть еще решены? И если да, то что для этого требуется? В том числе от нас самих?

Как видим, набор вопросов нелегкий, и было бы, наверное, не совсем порядочно обвинять кого-то в их намеренном игнорировании, поэтому скажем еще раз спасибо автору за то, что напомнил и нам о необходимости искать ответа на них. И не только для чьей-то узкой аудитории.

3. Время новых задач и действий

Но прежде несколько вещей, о которых нам желательно всегда помнить. Например, что любые государственные вопросы, тем более национальные, всегда вписаны в широкий контекст внутренних и внешних факторов, к тому же постоянно меняющихся. И потому даже на высшем уровне далеко не всегда возможности совпадают с желаниями. Об этом надо помнить, чтобы трезво видеть и оценивать любую ситуацию, не терять так легко надежды и не впадать уж слишком глубоко в отчаяние.

Хорошо известно также, что в критические моменты, даже при тяжелой болезни, чаще выживает тот, кто не теряет духа и борется за свою жизнь – вспомним мудрую народную притчу про двух лягушек, попавших в горшок с молоком. И наоборот, кто складывает лапки, быстро попадает, уже бездыханным, совсем в другой «горшок».

Хорошо задуматься и над тем, кому же так мешает, если российские немцы будут считать, что они еще есть? И будут стремиться, как любой другой народ, быть и дальше? Даже обнаружив, что у них уже нет «элиты», которая даже из своего уже-небытия старается все еще убеждать свой народ, что его больше нет?

Хорошо бы задуматься и над тем, как бы сподвигнуть эту самую «элиту» вспомнить и об ее долге перед своим народом, помочь ему, наконец, тоже добиться равноправия и справедливости? Или хотя бы не мешать ему добиваться их, не деморализовывать его? Тем более, когда эта элита уже сама объявила, что ее уже нет? Что, «нет элиты» – нет и ее долга?

И еще всем нам невредно помнить о том, что элита, к которой все больше относят самую имущую и властную часть общества (что нередко загадочным образом совпадает), а иногда и часть действительно достойной интеллигенции, – эта элита почти у всех народов уже давно, и особенно в новейшие времена, часто показывает себя не очень-то и заслуживающей уважения своего народа. Не только потому, что, как отмечал еще Джавахарлал Неру, нет больших врагов собственного народа, чем воспитанная колонизаторами (то есть не своим народом) интеллигенция. А и потому, что уж слишком часто личное благополучие для такой элиты почему-то гораздо важнее, чем интересы ее народа. И отсюда она, как сердце красавицы, тоже так легко бывает «склонно к измене и к перемене, как ветер мая».

Как показывает история, в том числе и наша, российских немцев, верность интересам своего народа далеко не всегда обусловлена социальным статусом, образовательным уровнем и особенно имущественным цензом. Гораздо больше она зависит от полученного воспитания в семье, от наполненности жизнью и историей своего народа, от присущих нам моральных, национальных и вообще человеческих ценностей, от того, насколько мы не боимся считать репрессии, обрушенные на наш народ, несправедливыми, и от того, насколько мы сохранили в себе способность никогда не забывать о своем долге перед нашим народом, независимо от того, кто мы сегодня, какую должность занимаем и насколько материально обеспечены. И мы хорошо помним высокие примеры верности своему народу, которые показывали в прошлом, показывают и сейчас как простые российские немцы, так и представители нашей национальной интеллигенции, и даже наши предприниматели, не раз вносившие весомый вклад в поддержку и национального движения, и национальной культуры, и немецких храмов, и многого другого. Потому что всем им, этой настоящей национальной элите, хоть и есть иногда что терять, но важнее все же избавить свой народ от бесконечных несправедливостей.

Сегодня нам нужно также учитывать, что грамотные, эффективные действия в интересах своего народа требуют умения хорошо разбираться в ситуации, знать историю и проблематику своего народа. Долгие годы, когда всё у нас было под запретом и сами мы были «вне истории», мы могли только мечтать об этом. Сегодня же наша история, история нашего национального движения, его идеология и практика достаточно широко отражены и в книгах (правда, редко в тех, которые «никто не хочет покупать»), и тем более в интернете, где доступны за так. Сегодня без всякого риска и особого труда можно получить представление о многом, и даже приобрести иммунитет к вирусам естественного или лабораторного происхождения в нашем национальном движении, которое и для России, и для Германии по-прежнему патриотично как мало какое еще.

Нам также полезно знать и помнить, что наша дистанция к восстановлению справедливости оказалась, не по нашей вине, сверх-марафонской. И что для ее преодоления от нас потребовались, и требуются до сих пор, сверх-выносливость и сверх-стойкость. А также умение не тратить зря свои нервные клетки на возмущение пассивностью властей или наших коллег и готовность действовать самим. И хорошо помнить, что решение нашего вопроса, а значит, наше будущее как народа, возможно только в России. При активной, что означает – дружественной, практической поддержке Германии. 

А еще нам важно сегодня твердо помнить, что наш народ прошел бесконечно трагический путь и – выстоял, выжил, жив! И что он, немало утратив на этом своем пути, многое и приобрел. И во многом стал другим. И даже больше, чем прежде, отвечает новым запросам времени и стоящим перед ним новым задачам.

Да, он до сих пор лишен прав и возможностей жить нормальной национальной жизнью; да, у него до сих пор нет собственного национального дома, и значит, нормальных «жилищных условий», равных с другими народами. Но потому мы и должны добиться их! Потому и пришло опять время ясно видеть свою большую цель, выработать опять верную программу действий в очень изменившихся условиях, и вновь действовать – вместе, продуманно, эффективно. Тем более, что опыт в этом, и немалый, у нас есть. 

От нас опять нужны большие и серьезные инициативы – большие уже не по массовости, не по громкости и не по «чрезвычайности», а по целям и продуманности. Они нужны и важны всегда, в чем мы могли убедиться еще 30 лет назад, когда они были услышаны и поддержаны и в СССР, и в России, и когда в ответ на них были приняты все необходимые нам решения. Да, эти решения не выполнены до сих пор. Но не выполнены не потому, что они были неверны, а потому, что развал страны поставил перед самой страной совершенно новые задачи, в том числе задачу ее собственного выживания. Сегодня многие из этих задач, казавшихся тогда нереальными, решены, но принятые тогда решения по российским немцам еще не выполнены. Но и не отменены – до сих пор. Будем же помнить об этом!

4. Другая страна, другой мир — другие мы

Многие годы мы говорили о репрессиях, дискриминации, неравноправии нашего народа, об их катастрофических последствиях и о нашем положении, противоречащем всем понятиям о справедливости и законности. Что же дает нам вдруг основание сегодня опять, как 30 лет назад, считать, что решение нашего вопроса возможно? – Не вдруг. Совсем не вдруг. Давайте повнимательней посмотрим на пройденный за это время путь – и Россией, и российскими немцами как в России, так и в Германии.

При всем пережитом нами до, при и после развала СССР, при всех кровоточащих до сих пор глубоких ранах, которые по сегодня не дают многим поверить в возможность иной национальной политики по отношению к нам в России, – мы не можем не видеть, что ситуация во многом основательно изменилась.

Россия стала другой. Несопоставимо другой. Особенно по сравнению с ельцинской. Она сегодня как никогда защищена от внешних угроз, что является  главным для обеспечения ее бытия и суверенитета. Она экономически восстала из руин и окрепла так, что смогла не только обеспечить свою безопасность, но и выдержать лучше многих других стран небывалый экономический удар пандемии. Она давно опять всё больше управляема, давно остановлен ее административно-территориальный разброд, упрочиваются ее внутренние скрепы. Неизмеримо вырос опять ее авторитет в мире: сказались масштабность, системность, смелость и неординарность многих решений, принятых в стране за последние 20 лет даже в сложнейших ситуациях.

Немалые изменения, важные для России, произошли и в мире вообще. Во многом по инициативе России сложились сообщества дружественных государств, играющих большую роль в мировой экономике и политике. Небывалое внутри- и внешнеполитическое ослабление претерпела Америка – главный антиполюс России и всемирный «смотрящий по зоне», что позволяет ожидать и ослабление ее контроля над Европой, над Германией, и значит, ослабление давнего противодействия сближению России и Германии.

Основательно изменилась ситуация и у российских немцев. Во многом другим стал сам наш народ. Несмотря на то, что его правовое, политическое и всякое иное положение осталось практически на том же пост-репрессивном уровне, что и 30 лет назад, а во многом даже ухудшилось – из-за еще большего нашего раздробления по разным новым странам после распада СССР и массового выезда в Германию вместо выкапывания снарядов на полигоне Капустин Яр, – наш народ приобрел значительный потенциал новых качеств, очень нужных на будущее.

Так, российские немцы, при невероятной распыленности их проживания, при отсутствии в течение 80 лет нормальной национальной жизни, национальных школ, вузов, национальной сферы культуры, искусства, общественной жизни, при долгих запретах на профессии выше «доярок и трактористов», – при всем при этом российские немцы как всегда не сидели обреченно сложа руки, а добивались доступного результата в любой доступной им сфере. Поэтому у нас как народа сегодня накоплен небывалый массив пусть персональных, разрозненных достижений и опыта во многих сферах, но вместе они составляют огромный общенациональный потенциал, так необходимый для решения общенациональных задач.

Наш народ очень изменился качественно. Усилия и жертвенность наших родителей, их стремление дать своим детям максимально возможное в их ситуации образование и развитие, стремление самих детей, молодежи и взрослых к знаниям были не напрасны: у нас никогда не было такого высокого уровня образования, как сегодня; никогда не было столько творческой, научной, технической интеллигенции, столько писателей, художников, музыкантов, журналистов как сегодня; никогда не выходило столько книг, газет, журналов как сегодня. И у нас никогда не было столько специалистов, работ, публикаций по истории самого нашего народа.

У нас за несколько лет «второй волны» национального движения и подготовки полной реабилитации нашего народа накоплен и огромный опыт конструктивного диалога и работы с властью – на всех уровнях. А также опыт выдерживать и преодолевать противодействие – внутреннее и внешнее, нашим усилиям по достижению реабилитации.

У нас сегодня есть еще и то, чего не могло быть многие годы и десятилетия – не только при режиме спецкомендатуры: есть, благодаря технической революции в средствах коммуникации, небывалые возможности безнадзорного общения и обмена информацией на личном и коллективном уровне в любое время, через города и страны, через моря и континенты.

И главное – в нас по-прежнему живо глубокое переживание трагической судьбы своего народа, его истории, активное неравнодушие к его настоящему и будущему. У нас по-прежнему идет постоянный поиск того, как обеспечить это будущее, преодолев так затянувшееся бесправие народа. И при всех этих «чисто национально» мотивированных целях и действиях, у нас все больше проявляется еще и совершенно новое для нас стремление, отражающее и новый уровень понимания масштабов контекста, в который вписан наш национальный вопрос: стремление помочь ослабить совсем не фантомные до сих пор боли наших великих родителей – России и Германии, от их давних общих и тоже не заживающих ран. Ран от похабного Версаля, от рожденного и вскормленного во многом этим Версалем германского нацизма, от «священной войны до полного уничтожения», объявленной Германии другим нацизмом – ветхозаветным, еще задолго до начала Второй мировой войны и продолжаемой до сих пор. Ран от беспредельного мародерства припозднившихся в очередной раз открывателей «второго фронта». Ран от их геноцидных планов «радикального перевоспитания» немецкого народа с подготовкой этими новыми колонизаторами для побежденной страны не только антинародной интеллигенции, но и кадров для обеспечения себе надежного бессрочного внешнего управления этой страной, – кадров, из которых, несмотря ни на что, всё же опять прорастает, как во всей колониальной Европе, мужественная, все более политически грамотная и активная, национально ориентированная интеллигенция… 

Все эти вопросы, эти задачи и сложны, и масштабны. И решить их, конечно, нелегко. Но необходимо: другого пути для сохранения «мира во всем мире» нет. А сегодня решить их уже и гораздо более реально, чем вчера. И роль российских немцев здесь, как ни странно это может кому-то показаться, сегодня «тоже имеет значение». Не только потому, что нас на этом театре главных политических и иных сражений сегодня несколько миллионов, и что мы сегодня во многом уже другой народ, чем еще 30 лет назад, с другим потенциалом и другими возможностями. А в первую очередь потому, что мы – дитя двух народов, которые больше всего пострадали от всех этих катаклизмов; дитя, которое и само больше всех пострадало от этих катаклизмов. Причем больше всего и в первую очередь от своих родителей, которым, однако, осталось верным, несмотря ни на что. И по-прежнему нам они дороги оба. Да и как иначе: ведь мы так много получили, впитали в себя и носим в себе от каждого из них, что если утратим любую из этих двух составляющих нашей национальной ментальности, то перестанем быть народом вообще. И будущее наше очень зависит от добрых отношений между нашими родителями. И всё это мы хорошо понимаем и ощущаем всею кожей своей: не случайно же наше национальное движение в своем фарватере всегда так патриотично в обеих странах и так ориентировано на сближение и восстановление добрых отношений между обоими нашими великими родителями.

Для нас, живущих в России, русский язык и ее многонациональная культура давно стали вторым родным языком и второй родной культурой. А несколько миллионов человек, уже более тридцати лет живущие в Германии, вновь обрели в значительной мере свой первый родной немецкий язык, и при этом не забыли русский, не утратили российскую составляющую своей культуры. Всё это позволяет нам поддерживать свою безусловную для нашего будущего биментальность на высоком как никогда уровне.

К этому за многие годы наших огромных усилий по восстановлению справедливости для своего народа в самых сложных и постоянно меняющихся условиях, мы накопили бесценный политический и практический опыт, какого у нас тоже никогда не было и который сегодня как никогда может быть полезен и России, и Германии. А многолетняя работа тысяч и тысяч тех из нас, кто и в самые трудные времена не забывал, из какого народа они вышли и какую личную ответственность за его будущее несут, позволила сделать многое. В том числе в подготовке уникального по своим возможностям двуязычного кадрового потенциала. И в создании собственной информационной базы, включая СМИ. так необходимой для решения предстоящих задач. И всего этого у нас тоже никогда в нашей истории не было.

5. Наш отрезок дорожной карты к полной реабилитации

Российские немцы сегодня – единственный народ, оставшийся «выселенным навечно» и «без права возвращения в прежние места жительства». И наша главная цель по-прежнему – только полная реабилитация. Такая же, какой была много лет назад реабилитация других незаконно репрессированных народов: с восстановлением их республик и равноправия с другими народами страны. Почему именно это – наша главная цель? Потому что только такая реабилитация будет и для нас восстановлением справедливости, равноправия и законности, и потому, что без такой реабилитации у нас национального будущего нет.

Для такой реабилитации нужны достаточные движущие силы и условия. Движущих сил в решении нашего вопроса две: наше собственное стремление добиться справедливости, чтобы сохраниться как народ, – и оно по-прежнему есть, и опять все крепнет; и интересы государства в восстановлении этой справедливости – и они тоже есть, и по-прежнему актуальны, пусть о них сегодня и напоминает лишь огромный ущерб, который страна понесла от выезда 2,5 миллионов своих граждан-тружеников, когда не смогла выполнить уже принятые по ним свои долгожданные решения.  

Обе движущие силы безальтернативны, то есть без любой из них наш вопрос не решить. При этом наши инициативы должны быть первичны, ибо без них никакой интерес государства – а он решающий! – появиться не может («дитя не плачет – мать не разумеет», – доступно объясняли принимающей стороне еще члены первых двух наших делегаций свой приезд в Москву в 1965 году), это мы хорошо знаем по нашей истории. Отсюда и два наших давних вывода: без нас и за нас никто наш вопрос не решит; и – решить наш вопрос можно только в самом тесном взаимодействии с государством.  

Какие же при этом нужны еще и условия для решения нашего вопроса? Они связаны с тем, что любая большая задача, тем более такого государственного масштаба, требует для своего решения благоприятного широкого контекста. Не только экономического, но и внутриполитического, и даже международного. Который в данном случае должен быть и основательно подготовлен информационно. Что имеется ввиду?

Учитывая, что история российских немцев уже многие десятилетия практически не известна в стране, мало известна даже нам самим, а то, что было из нее дозволено, писалось (как история Германии после войны) под жестким надзором: и в советское время, и в СНГ, а сегодня еще и под услужливым надзором «самоорганизации работающих немцами», встает актуальнейшая задача – подготовить основательную Антологию и славной, и сложной, и трагичной  подлинной истории нашего народа.

Такая же задача по тем же причинам касается нашего национального движения. Оно по сути своей – тоже беспримерный подвиг народа, однако его история также практически не известна в стране, мало известна нашему народу, лишь фрагментарно известна даже самим участникам движения, и вдобавок основательно искажена самопиарными публикациями разных «борцов» и «активистов».

Отсюда и задачи, которые нужно будет решить для подготовки условий, необходимых для приведения в действие движущих сил по нашей реабилитации.

1. Народы, граждане, власти, СМИ России должны иметь достаточное представление о действительной истории российских немцев, об их огромном вкладе в становление, развитие и защиту России за более чем 250 последних лет, а также о репрессиях, которые были обрушены на них за последние уже более 100 лет – безо всякой их вины перед Россией. Это нужно, чтобы преодолеть в массовом сознании давние стереотипы, вызванные двумя кровавыми войнами «с немцами». Это нужно, чтобы в стране знали не только о том, кто такие российские немцы, почему они один из коренных народов России и так неотделимы от нее, на чьей стороне и как сражались они в этих войнах, но и о том, что именно они всегда больше всех страдали от этих войн. Потому что как один из народов России страдали от самих этих войн наравне с другими народами России, и вдобавок еще неизмеримо, непредставимо больше – от репрессий и дискриминаций по «национальному признаку» в ходе и после этих войн, от заведомой безосновательности и несправедливости всех этих обвинений и наказаний, от системного правового и национально-культурного геноцида, и от беспрецедентной длительности этих наказаний, длящихся до сих пор.
2. Для такого базисного преодоления в стране незнания бесконечно запретной истории и проблематики российских немцев нужна серьезная и вместе с тем популярная Книга. Работа над такой книгой идет уже несколько лет, и в настоящее время близка к завершению – это была наша первейшая задача. Довести ее до максимально широких кругов населения, общественности, представителей власти и руководства страны – задача уже во многом и государственная, что предполагает принятие соответствующей программы, в том числе конкретно для СМИ (такая программа планировалась еще 30 лет назад).
3. Учитывая, что практически все необходимые решения для нашей реабилитации были приняты в СССР и в России еще те же 30 лет назад, и что тогда же между Россией и Германией были заключены соглашения о самом тесном сотрудничестве в их реализации, не отмененные поныне, желательно на сегодняшнем этапе обеспечить еще одно условие, а именно: и в Германии власти, политические круги, население и СМИ также должны иметь достаточное представление об истории и проблематике российских немцев, об их большом вкладе в многовековое сотрудничество России и Германии. И, как ни странно это может прозвучать для Германии, – иметь достаточное представление о действительных причинах двух «российско-германских» войн. Причинах, о которых не очень принято говорить в до сих пор оккупированной Германии. Причинах, которыми были совсем не разногласия между двумя близкими народами, во многом дополняющими друг друга, а потому заинтересованными в тесном мирном сотрудничестве, а давние стремления третьих сил стравить эти два народа как своих главных экономических и геополитических конкурентов – для их взаимоуничтожения в интересах этих третьих сил. Сделать это знание, тоже давно запретное уже в зоне оккупации, открытым, наконец, для всех, – в этом также могут помочь российские немцы Германии: ведь они (пока) всё же меньше, чем коренные немцы, испытали на себе послевоенное «радикальное перевоспитание», идущее в стране до сих пор. По этой же причине они вполне могут принять участие в содействии решению и другой общегерманской задачи: освобождении страны от так затянувшейся ее оккупации и внешнего управления, направленных в первую очередь против нормального сотрудничества России и Германии.

4. Для создания этих важнейших условий представляется крайне назревшим образовать, наконец, в России на федеральном уровне представительный орган российских немцев, решение о котором также было принято еще 30 лет назад; а в ФРГ создать представительный орган российских немцев Германии, полноправно участвующий в определении и проведении ее политики «в интересах российских немцев» как внутри страны, так и в российско-германских отношениях.
5. Настало время и активно создавать опять организации российских немцев. Как показала практика, они могут не только взвешенно выражать интересы народа без какого-либо «национального радикализма», мало свойственного нам вообще, но и быть незаменимыми компетентными инициаторами и исполнителями многих задач, которые неизбежно будут вставать на разных этапах, уровнях и в разных сферах при решении такого масштабного вопроса, в том числе перед местной, региональной и центральной властью.
6. И еще одна давно возникшая задача. Для большей компетентности, конструктивности и большего единства наших дальнейших действий пришло время основательно почистить историю и нашего мужественного, уникального по опыту и достижениям, национального движения от ее многолетних искажений, а также внести побольше ясности в вопрос о подлинной роли паразитирующих на этом движении и на трагедии народа разных «лидеров» и культур-подрядчиков, которые уже столько лет дискредитируют, дезориентируют и деморализуют наше национальное движение…

***

В этом году мы отмечаем трагическую для нас дату: 80-летие Указа от 28 августа 1941 года, указа, который фактически действует поныне. В этой дате – непреходящая боль всего нашего народа от пережитых репрессий и длящихся до сих пор несправедливостей, в ней и особо горькая боль нескольких поколений наших отцов, ушедших и живых, – боль их всё ещё не сбывшихся надежд на восстановление справедливости и для их народа.

Сегодня, когда мы ясно видим наши цели и задачи, наши новые возможности и готовности к участию в решении этих задач, и когда время трубит нам новый сбор на путь к нашей давней и главной цели, – откликнемся же еще раз так же достойно на этот зов времени. Зов, обращенный к каждому, кто всегда помнит, из какого народа он вышел, через что прошел и чего ждет от него его народ, к каждому, кто готов включиться в общее большое дело, которое не успели завершить в СССР, о котором не могла уже и думать ельцинская Россия, и которое может осуществить, наконец, Россия сегодняшняя:   дело нашей полной реабилитации!

2021, март, Москва

Еще по затронутым темам:

Г. Вормсбехер. Куда идем?

Г. Вормсбехер. Умри, народ!

Больше по проблематике российских немцев см.: http://www.proza.ru/avtor/hwormsbecher.