ГЕНРИХ ГРОУТ             ВИКТОР ДЕХЕРТ

И измученный люд не издал ни единого стона,
Лишь на корточки вдруг с занемевших колен пересел,
Здесь малина, братва, — нас встречают малиновым звоном,
Всё вернулось на круг, и распятый над кругом висел.

В.С. Высоцкий. Райские яблоки.

            Переселившиеся в Германию российские немцы остаются для населения страны и для её властной элиты чем-то вроде бедных родственников, которым на социальной лестнице отвели место под лестницей. Как недавно выяснилось во время дебатов в бундестаге (14.06.2018) о законопроекте по выравниванию пенсий немцам-возвращенцам из постсоветских республик, в Германии сегодня более четырёхсот тысяч наших пенсионеров живут за чертой бедности. Их пенсия на 135 евро меньше чем сумма социального пособия и базовой страховки. Это реальная нищета в, казалось бы, процветающем европейском государстве. Государстве куда в пожарном порядке сбиваются миллионны чужеродных мигрантов, начиная от беженцев их «горячих  точек», массы иллегальных беженцев и кончая скрытым десантом тысяч бойцов ИГИЛ. Причём вся вновь прибываемая публика обеспечивается германскими властями куда более щедро, чем названная группа собственных граждан, — российских немцев.  Психологически нам определена роль «безмолвного существа», при лицезрении которого  аборигены немецкого этноса должны наполняться чувством собственной значимости. В сумме эти составляющие призваны способствовать формированию у немецкого народа психической парадигмы, которую можно определить как «синдром Паниковского». Этот по-своему несчастный литературный подельник Остапа Бендера  всегда чувствовал себя лучше, если встречал человека еще более никчемного, нежели он сам. И мы в массе своей для нашей этнической родины исполняем роль этого более никчемного (иных граждан Германии с иммиграционным фоном на это не определишь).

            Остается за пределами профессионального интереса и информационное сопровождение нашей интеграции в старом-новом отечестве. За гранью общественного сознания бундесбюргеров и наше российское прошлое и наше германское настоящее. Не замечает содеянного с нами и увлекшийся игрой в политику правящий Германией спрут. А ростки политической активности российских немцев, вызванные объективными причинами  (дискриминация в пенсионном обеспечении, усложнение условий приема, проблемы разорванных семей и др.), воспринимаются им с инфантильным недоумением.

            Но действительно ли мы «бедные родственники», которые в тягость Германии и её коренному народу?  И кто и что есть для Германии российские немцы по трудовому потенциалу и по «немецкости».

            Чтобы ответить на эти вопросы мы в данной работе рассмотрели:

1. Сравнительную динамику возвращения на этническую родину восточноевропейских и российских немцев.
2. Параграфную дефиницию  «поздних»  переселенцев.
3. Возрастные соотношения населения Германии и российских немцев.
4. Этнографический потенциал российских немцев и населения Германии.
5. Национально-этническую характеристику российских немцев.

             В работе использованы данные таблиц «Aussiedlerzahlen 1950-1993» (Ost-west-panorama, № 5. 2004), «Aussiedlerstatistik seit 1950» (Бюллетень. Ost-west-panorama, Март 2018. Выпуск 1), «Bevölkerung nach dem Alter» и «Aussiedler nach Altersgruppen» ежегодных статистических сборников Германии «Statistisches Bundesamt, Statistisches Jahrbuch» (1990 – 2017 гг.). Однако в этих источниках не указано распределение переселенцев по возрастным группам с учетом стран прежнего проживания. И мы были вынуждены в ряде случаев ограничиться временным промежутком с 1991 по 2005 годы и 5,64% переселенцев (1991-1993 гг.) и 1,54% поздних переселенцев (1994-2005 гг.) из восточноевропейских стран учесть вместе с немцами российскими.

            Массовое переселение поздних переселенцев закончилось в 2005 году. Начиная с 2006 года количество переселяемых уменьшилось до несопоставимого с анализируемыми величинами. С 2010 года в статистических сборниках вместо сведений о возрастном составе населения по каждому году указаны только возрастные группы.

            Германская «статистика» в группу «население Германии» включает немецкий этнос Германии,  а также граждан Германии инонационального и инорасового происхождения. О переселяемых в Германию по немецкой линии восточноевропейских и российских немцев статистика упоминает только в год их переселения. В последующем в статистических сборниках об этой категории граждан не упоминается. Поэтому в своем исследовании мы вынуждены апеллировать данными, характеризующими «наших» немцев только в год их возвращения на «этническую» родину.

I. СРАВНИТЕЛЬНАЯ ДИНАМИКА ВОЗВРАЩЕНИЯ НА ЭТНИЧЕСКУЮ РОДИНУ ВОСТОЧНОЕВРОПЕЙСКИХ И РОССИЙСКИХ НЕМЦЕВ

Организованное переселение в Германию лиц немецкой национальности, их супругов и потомков, постоянно проживающих в странах восточнее Одера и Нейсе, началось в 1950 году. Переселение происходило в три «статусных» периода:

1. 1950 — 1990 гг. — возвращенцы;
2. 1991 – 1993 гг. — переселенцы;
3. С 1994 года – переселенцы поздние.

Всего с 1950 по 2016 год переселилось в Германию по немецкой линии 4589069 чел. В том числе «возвращенцы — 2396764 чел. (52,23%), переселенцы — 671448 чел. (14,63%),  переселенцы поздние — 1520857 чел. (33,14%).

Немцы переселялись двумя потоками: из восточно-европейских стран (Польша, Румыния, Венгрия и др.) – «восточноевропейские немцы», и из Советского Союза и его бывших республик – «российские немцы». Особенности их переселения отражены в изменениях условий приема и интеграции, сгруппированных принимающей стороной в три выше указанных периода. Наиболее благоприятным по морально-психологическому климату, социальным условиям, «трудовой» востребованности  и материальному обеспечению  было время с 1950 по 1990 гг. Эта доброжелательность продолжалась четыре десятилетия (два поколения). Немцы были нужны Германии, нужны и желанны. А прибывающим из СССР оказывали знаки внимания даже первые лица государства. Но в 1990 году что-то случилось „в доме германском“. Даже называть переселяющихся в Германию немцев начали иначе,  вместо возвращенцев вначале появились переселенцы (1991-1993 гг.), а затем, с 1994 года переселенцы „поздние“. Терминологические нововведения сопровождались ужесточением правил приема и ухудшением условий интеграции.

Переселение немцев в Германию, в рамках указанных выше трех периодов (возвращенцы, переселенцы, переселенцы поздние), можно разделить, основываясь на этих «нововведениях» и истории российских немцев,  на 10 «временных» групп:

          Первая группа (возвращенцы, 1950-1955 гг.) — от официального начала в ФРГ статистического учета переселенцев немецкой национальности и членов их семей до снятия ограничений в правовом положении  с российских немцев, находящихся на спецпоселении (Указ Президиума Верховного Совета СССР от 13 декабря 1955 года «О снятии ограничений в правовом положении с немцев и членов их семей, находящихся на спецпоселении»);

            Вторая группа (возвращенцы, 1956-1964 гг.) — от снятия ограничений в правовом положении (отмена «комендатуры») с российских немцев, находящихся на спецпоселении до отмены «огульных обвинений советских граждан немецкой национальности» (Указ Президиума Верховного Совета СССР «О внесении изменений в Указ Президиума Верховного Совета СССР от 28 августа 1941 года «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья»);

            Третья группа (возвращенцы, 1965-1972 гг.) — от отмены «огульных обвинений советских граждан немецкой национальности» до снятия ограничения в выборе места жительства « … в отношении немцев и членов их семей» (Указ Президиума Верховного Совета СССР «О снятии ограничений в выборе места жительства, предусмотренного в прошлом для отдельных категорий граждан»);

            Четвертая группа (возвращенцы, 1973-1986 гг.) — от снятия ограничения в выборе места жительства в отношении российских немцев до окончания фактического запрета (со стороны руководства СССР) на массовое переселение их в Германию;

            Пятая группа (возвращенцы, 1987-1990 гг.) — время «вечно» открытых для российских немцев ворот в Германию;

            Шестая группа  (переселенцы, 1991-1993 гг.) — начало ограничений, связанных с профессиональными и этническими требованиями к переселенцам, с пенсионным обеспечением, длительностью языковых курсов и др.:

            Седьмая группа (переселенцы поздние, 1994-1996 гг.) — введение параграфов, повышенных требований к признанию профессиональных документов, дипломов, пенсионные дискриминирующие нововведения;

            Восьмая группа (переселенцы поздние, 1997 — 2004 гг.) — обязательным условием при решении вопроса о признании поздним переселенцем заявителя становится знание немецкого языка:

            Девятая группа (переселенцы поздние, 2005 — 2010 гг.) — распространение языкового теста на супругов и потомков заявителей;

            Десятая группа (переселенцы поздние, 2011- 2016 гг.) — прием «немецких» переселенцев после окончания действия закона о преодолении последствий войны.

            Рассмотрим динамику переселения в Германию по периодам (возвращенцы, переселенцы, переселенцы поздние), потокам (восточноевропейские, российские немцы) и «временным» группам (1 — 10) переселения. Данные в абсолютных числах и процентах представлены в таблице № 1.

Таблица № 1

          Как видно из представленных в таблице № 1 данных в первый период переселения (возвращенцы) переселялись в основном восточноевропейские немцы.  Для российских немцев до 1986 года включительно  переселение в Германию было скорее исключением, нежели возможностью. Переселилось в 1950-1986 годах от общего количества переселенцев каждого потока 58,01% (1246333 чел.) восточноевропейских и 3,90% (95107 чел.) российских немцев. И только в конце первого периода у российских немцев появилась возможность реализовать своё «эмиграционное беспокойство» и они начали «становиться на крыло». В 1987-1990 годах переселилось 34,78% немцев из числа восточноевропейских и 12,62 российских немцев. Всего же по статусу «возвращенцы» Германия приняла  92,79% немцев из «восточноевропейского» потока  и 16,52% российских немцев.

              Но во втором (1991-1993 гг.) и особенно в третьем (с 1994 года) периоде  были ужесточены правило приема и ухудшены условия интеграции. Со стороны «отпускающих сторон» второй и третий периоды переселения были временем равных возможностей как для восточноевропейских, так и для российских немцев. Однако «кандидаты» в переселенцы неожиданно столкнулись с противодействием переселению со стороны принимающей. Это выражалось прежде всего изменениями и ужесточением условий приема (увеличение вопросов в «антраге», сепарацией по социальному статусу, введением языковых тестов) и снижением возможности интеграции (параграфная дефиниция, пенсионные ограничения, непризнание дипломов). «Неправильным» немцам по надуманным причинам начали отказывать в приеме в Германию. Возникла проблема разобщенных, разорванных семей. И всё это под демонстративным непониманием германских политиков (не ведают, что творят) и пристальным невниманием средств массовой информации (ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу).

            В качестве наглядной иллюстрации динамика переселения восточноевропейских и российских немцев по периодам и группам (проценты) приводится на графике № 1 и № 2.

График № 1

Динамика переселения (1950 – 2016 гг.) восточноевропейских и российских немцев по группам (проценты)

График № 2

Соотношение восточноевропейских и российских немцев по каждой группе (проценты)

          Нововведения, вводимые для «переселенцев», и особенно для «переселенцев поздних», коснулись в основном немцев российских. Из восточноевропейских стран, расположенных «от можа до можа», то есть между Балтийским и Черным морями, переселилось 2148518 чел. Динамика переселения этого потока по «статусным» периодам составила: «возвращенцы» – 1993513 чел. (92,79%), «переселенцы» – 121205 чел. (5,64%), «поздние переселенцы» – 33800 чел. (1,57%). То есть 92,79% восточноевропейских немцев были приняты без каких либо ограничений. Всего же под уже ничем не стесненный пресс «антинемецких санкций» (с 1994 года) попадают 1,57% поздних переселенцев из восточноевропейского потока.

    Временная разверстка переселения российских немцев являет собой полную противоположность. Группа «возвращенцы» среди российских немцев составляет 16,52%. Основная часть нашего «переселившегося» народа (83,48%) распределилась между двумя депримированными ипостасями, — «переселенцы»  (22,55%) и «поздние переселенцы» (60,93%).

            В количественном исчислении из расчета на 100 российских немцев приходится восточноевропейских:

            — «возвращенцев» — 494 чел. (494,36, в 5 раз больше);

            — «переселенцев» — 22 чел. (22,03, в 4,5 раза меньше);

            — «переселенцев поздних» — 2 чел (2,27, в 44 раза меньше).

            Приведенные данные по сравнительной динамике возвращения на этническую родину исключают всякие сомнения в направленности «антинемецких санкции» именно против немцев российских.

II. ПАРАГРАФНАЯ ДЕФИНИЦИЯ ПЕРЕСЕЛЕНЦЕВ ПОЗДНИХ

            Вместе с присвоением наименования «переселенец поздний» с 1994 года Германия начала практиковать разделение соискателей этнической родины на параграфы. Статистические данные, характеризующие этот процесс в количественном и качественном исполнении, заимствованы нами из „Statistisches Jahrbuch für die Bundesrepublik Deutschland“ 2004 — 2011 годов издания. Так как в статистических сборниках нет информации о разделении по параграфам с учетом страны убытия, то незначительное количество (33190 чел., 2.31%) восточноевропейских немцев, переселившихся в Германию в 1994 – 2010 гг. учтены вместе с российскими (1404091 чел., 97,69%). Ниже приведена составленная по этим сведениям таблица (см.: таблица № 2), где отражено соотношение переселенцев по годам переселения с учетом присвоенных им параграфов, а также «среднепараграфный балл» и «материнский инстинкт этнической родины», рассчитанные по предложенным нами правилам.

Таблица № 2

            Примечания:

               1). Среднепараграфный балл рассчитывается по формуле: (А х 4 + В х 7 + С х 8) : (А + В + С),  где А, В, С – количество переселенцев,  получивших соответственно параграфы 4, 7, 8;

               2). МИЭР – материнский инстинкт этнической родины. Рассчитывается в процентах по формуле [А – (В — А)] х 100 : А, где А = 4, В – среднепараграфный балл.

          Итак, за 1994-2010 годы печатью параграфной благодати было отмечено (вернее, размечено) 1437281 «поздний переселенец». Из них принимающая сторона только 39,8% признала своими (четвертый параграф). Остальные приняты как кунаки (супруги и потомки) влюбленного (в Германию) джигита (позднего переселенца). Причем 766959 чел. (53,3%) по седьмому параграфу и 98811 чел. (6,9%) по восьмому (статус иностранца).

             Как видно из таблицы № 2 количество лиц с 4 параграфом уменьшилось с 1994 (60,9%) по 2004 (19,0%) годы в 3,2 раза со среднегодовым дифферентом (на нос) в 3,8%. Обладатели 7 параграфа „обладают“ относительно негативным, но постоянством (увеличение в 1,75 раза). Количество „осчастливленных“ 8-м параграфом за то же время увеличилось в 8,7 раза, с 1,8% в 1994 до 15,7% в 2004 г.

          Увеличение «поздних переселенцев» с 8-м и уменьшение с 4-м параграфом идет как по предписанному, неотвратимо и неудержимо. Нарушение этой печальной тенденции в 2006 – 2010 годах связано с ужесточением правил приема и уменьшением количества принимаемых (1,64% от числа всех переселившихся в 1994 – 2010 гг.). Динамика параграфирования 2006 – 2010 годов отразила очередную манипуляцию с «вечно открытыми воротами», связанную с введением языкового экзамена для всех «говорящих» членов семьи. Резко, даже по сравнению с 2005 годом, уменьшилось и среднегодовое количество переселенцев (с 35522 в 2005 г. до 2301 в 2010 г., то есть в 15 раз). На этом фоне с 2006 года и произошло некоторое изменение процентного параграфного «коктейля» за счет увеличения «четвертого» и уменьшения «восьмого» параграфа.

        Параграфное неистовство, нарастающее от года к году, отражает динамику уменьшения значимости российских немцев для принимающей стороны (с 5,19% в 1994 г. до 6,59% в 2004 г., см.: таблица № 2, графа 11). Идеальной была бы ситуация, когда всех переселенцев, согласно статьи 116 Основного закона Федеративной Республики Германии, принимали бы как немцев, без всяких параграфов, языковых тестов и других ограничений. Но дело не в параграфах, а в отношении к возвращению немцев на их этническую родину. И если присвоение переселенцу 4-го параграфа считать как максимальное проявление «материнского инстинкта этнической родины» (далее – МИЭР),  то увеличение среднепараграфного значения будет говорить о снижении МИЭР (см.: таблица № 2, графа 12). Первый же (1994) параграфный год закончился со среднепараграфной отметкой в 5,19 балла, МИЭР – 70,25%. Динамика МИЭР до 2004 года  включительно негативная (35,25%), со среднегодовым градиентом 3,5%. Получается, что принимающая сторона одним росчерком пера (введение трехпараграфной сетки) в 1994 году уменьшила «материнский инстинкт» нашей «этнической родины» со ста (до введения параграфов) до 70,25%. За последующие 10 параграфных лет (1995 — 2004) произошло снижение МИЭР еще наполовину (до 35,25%).

           Но кроме итоговой оценки нас интересует и динамика соотношения введенных по наши души параграфов. Для более наглядного восприятия сказанного выше практика «параграфирования» с 1994 по 2010 гг. представлена в виде графика № 3.

График № 3

Параграфная дефиниция «поздних переселенцев»

            Исходя из динамики переселения за 1950 – 2010 гг. (61 год) и введение ограничений как по приему, так и по социальной сепарации претендентов на возвращение на этническую Родину (1991-1993, и особенно 1994 – 2010 гг.) становится  понятно, что параграфирование имело целью создания дополнительных трудностей именно для российских немцев. Понятно, что введена эта «норма» для того, чтобы даже тем, кому не смогли отказать в приеме, отказать в возможности нормально интегрироваться в германское общество. Понятно, что таким образом пытались уменьшить количество переселяемых из республик бывшего СССР немцев, их супругов и потомков. Непонятно только, почему лидерам Германии стало плохо от того, что в страну приезжают те, кому в современной демографической ситуации правительство должно не препятствовать, а создавать привлекательные для приема условия. Почему нельзя было оставить «ныне, присно и во веки веков» условия приема, практиковавшиеся Германием с 1950 по 1990 годы для возвращенцев. И по какой такой «надобности» нашей этнической родине  захотелось нас поставить в положение сначала «переселенцев» (1991-1993 гг.), а затем, с 1994 года, и «переселенцев поздних».

III. ВОЗРАСТНЫЕ СООТНОШЕНИЯ НАСЕЛЕНИЯ ГЕРМАНИИ И РОССИЙСКИХ НЕМЦЕВ

          Возрастная структура российских немцев разделена принимающей стороной на 6 возрастных групп (см.: «Statistisches Jahrbuch» соответствующих годов издания). Это же деление, как наиболее обоснованное и социальными и трудовыми характеристиками. было использовано нами для сравнения с российских немцев с населением Германии.

                 1-я группа — до 6 лет включительно; дети находятся полностью на попечении родителей и дошкольных детских учреждений;

                2-группа – старше 6 и до 18 лет; от 6 и до 18 лет школьный период с отсутствием или с неполной социальной состоятельностью (например, запрет на самостоятельное управление автомобилем, отсутствие избирательного права, статус несовершеннолетнего и др.).

            3-я группа – старше 18 и до 25 лет; от 18 до 25 лет — возраст профессионального становления.

                  4-я группа – старше 25 и до 45 лет; активная трудовая деятельность.

          5-я группа – старше 45 и до 65 лет; начало инволюции, снижение физических возможностей, и даже выход на пенсию для некоторых профессиональных групп.

            6-я группа – старше 65 лет («пенсионный» возраст). Характеризует степень старения общества и накопление «нетрудоспособного элемента» (лиц пенсионного возраста) по отношению к остальному населению. «Старики» — хранители традиционных ценностей и жизненного опыта (сыновья «ошибок трудных»), идеологических воззрений и культурно-нравственных предпочтений. И они же «при всём при том при этом» затратная объективная реальность с отрицательным этнографическим вектором.

            Возрастная структура населения традиционно изображается в виде графического распределения в форме возрастно-половой пирамиды и различных вариантов соотношения возрастных групп. Нами рассмотрены следующие соотношения населения Германии и российских немцев:

            — распределение исследуемого контингента по возрастным группам;

            — количество детей до 6 лет на 100 лиц, старше 65 лет;

            — количество лиц от 25 до 65 лет на 100 старше 65 лет;

            — количество лиц от 6 до 45 лет на 100 от 45 до 65 лет.

1. Соотношение возрастных групп у российских немцев и населения Германии

       Для сравнительного анализа интересующих нас «популяций» вначале рассмотрим распределение исследуемого контингента по возрастным группам за период с 1987 по 2015 годы. Данные по российским немцам (1991-2010 гг.) и населения Германии (1987-2015 гг.) в процентном исчислении представлены в таблице № 3.

Таблица № 3

            При сравнении по возрастному критерию прослеживается преобладание российских немцев в более «молодых» (I — IV) группах. В возрастных секторах старше 45 лет они уступают населению Германии.

            Сопоставим соотношение возрастных групп населения Германии и российских немцев за 1991-2005 гг. «Детей» до 18 лет переселенцев 32,44%, у «Германии» — 18,94% (разница в 1,71 раза). «Среднее» поколение (18 — 45 лет) переселенцев – 44,86%, у «населения Германии» 39,02%.

            Наибольшее различие в возрастных группах старше 45 лет, — переселенцев 22,7%, население Германии – 42,04% (разница в 1,85 раза).  Собственно «пенсионеров», то есть лиц старше 65 лет у населения Германии больше в 2,4 раза (16,48%), чем у «лиц немецкой национальности, их супругов и потомков», переселявшихся в Германии в период с 1991 по 2005 годы (6,88%).      Количество переселенцев 2006-2010 гг. (23204 чел.) недостаточно для сравнительного анализа, а по возрастному составу переселенцев 2011-2015 гг. (24278 чел.) сведений нет.  Но данные по населению Германии в этот период отличаются от среднестатистических (1991-2005 гг.) показателей российских немцев. Так,  «подрастающего» поколения (до 25 лет) у российских немцев 43,95%, у населения Германии 24,01% (разница в 1,83 раза). Среднестатистическое значение старшей (старше 65 лет) возрастной группы населения Германии за 1991-2005 гг., — 16,48%, за 2015 год, — 20,86%.

            То есть у населения Германии, включающее в себя как «германских» немцев и переселенцев (восточноевропейских и российских немцев), так и ненемецкие этнические группы, каждый пятый (4,79) «пенсионер» (сведений о количестве и возрастном составе собственно «германских» немцев в доступной справочной литературе нами не обнаружено). У российских немцев, переселившихся в Германию в 1991-2005 «пенсионер» каждый пятнадцатый (в 3 раза меньше, чем у «населения Германии»)

2. Количество лиц младше 6 лет на 100 старше 65 лет

            Соотношение «детей» и «стариков» есть показатель, отражающий базовую, долгосрочную перспективу возрастного соотношения в «популяции». Биологически более перспективное будущее при минимуме «отработанного» и максимуме их сменяющего поколения. В этом смысле показательным является возрастное соотношение у населения Республики Немцев Поволжья (1926 год) – 628 детей до 6 лет на 100 лиц, старше 65 лет. Значения по данному показателю за период с 1987 по 2015 годы у населения Германии и с 1991 по 2005 годы у российских немцев приведено на графике № 4.

            Представленные на графике соотношения возрастного состава населения старше 65 лет и младше 6 лет свидетельствует о преобладании у российских немцев (среднее значение – 124,01) по сравнению с населением Германии (среднее – 35,88) количества лиц, моложе 6 лет над «пенсионерами в 3,46 раза.

            Факт снижения рождаемости и «старения» населения в Германии есть данность, не подлежащая сомнению. Эта же тенденция отмечается и среди российских немцев. Но по сравнению с населением «Германии» мы более «молодая» общность.

3. Количество лиц от 25 до 65 лет на 100 старше 65 лет

            Показатель отражает наличие трудоспособного населения, которое за счет за счет своих налогов содержит и «подрастающее» и «старшее» поколения. Соотношение 100 расчетных пенсионеров на количество тех, кто их «кормит» у населения Германии и российских немцев, представлено на графике № 5.

График № 5

Количество лиц от 25 до 65 лет на 100 старше 65 лет

            На 100 человек старше 65 лет в 1991-2005 годах у «российских» немцев приходится от 812 (1991 г.) до 644 (1994 г.) человека в возрасте от 25 до 65 лет. В среднем 715 работающих на 100 «пенсионеров». У населения Германии от 374 (1992 г.) до 285 (2005 г.) человек. В среднем 316 работающих на 100 «пенсионеров»). Или в 2,26 раза меньше, чем у российских немцев. При сравнении среднестатистического значения по российским немцам (715) с данным показателем у немецкого Населения за 2015 год (261) получаем, что эта разница увеличивается до 2,74 раза.

4. На 100 человек в возрасте от 45 до 65 лет приходится лиц от 6 до 45 лет

            Показатель отражает наличие трудовых резервов общества на ближайшие 20 лет. В течение этого времени лица в возрасте от 45 до 65 лет перейдут в разряд «Пенсионеры» и будут жить за счет «рабочего» поколения. То есть тех, кому на временном отрезке в 20 лет исполняется не менее 25 и не более 65 лет.

Соотношение 100 расчетных пенсионеров на количество тех, кто их будет «кормит» в ближайшие 20 лет, представлено на графике № 6.

График № 6

            Как видно из представленных на данных, на 100 человек в возрасте от 45 до 65 лет (выйдут на «пенсию» в ближайшие 20 лет) у российских немцев, по сравнению с населением Германии, гораздо больше тех, кто в это время будет работать. В среднем во временном период с 1991 по 2005 годы у российских немцев таковых 434,8 чел. У населения Германии потенциальных работников на ближайшие 20 лет за тот же возрастной период 203,7 на 100 перешагнувших 65-летний рубеж. Или в 2,13 меньше.

IV. ЭТНОГРАФИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ РОССИЙСКИХ НЕМЦЕВ И НАСЕЛЕНИЯ ГЕРМАНИИ

            Современная демографическая статистика оперирует показателями, характеризующими население по этническим, возрастным, образовательным, профессиональным, социальным, семейным и другим его оценкам. Базовыми критериями являются этнические и возрастные характеристики. Этническая составляющая определяет наличие и качество этноса; количество и возрастной спектр – потенциал и его направленность. Однако при таком «панорамном» анализе можно отметить лишь отличие (в абсолютном и процентном исчислении) одних возрастных групп от других. Эти данные убедительны при зрительном восприятии, но при вербальном изложении их информационная емкость снижается. Практикуемые при анализе возрастной структуры населения методы демографической статистики, по нашему мнению, своей расплывчатостью  и многообразием не позволяют полностью отразить в пределах узконаправленного восприятия количественный возрастной потенциал рассматриваемых групп населения. Возможно, для научного исследования и социально-политической панорамной репродукции полученных результатов эти подходы себя и оправдывают. Но для «массового» применения предпочтительна одна, суммарная оценка рассматриваемой группы населения, которой можно оперировать с пользой для аудитории и для дела.

            Основываясь на статистическом материале (статистические сборники Германии, данные переписей населения), мы разработали методику, позволяющую получать возрастную характеристику рассматриваемых групп населения в виде одной количественной оценки. Предлагаемый для этого показателя термин «Этнографический потенциал» (далее – «ЭГП»)  в доступной литературе не обнаружен. Посему авторы позволили себе определить «ЭГП» как «выраженный в возрастном количественном исчислении показатель репродуктивной возможности» населения (в целом или любых его групп). В качестве ведущего и направляющего ориентира при разработке методики использован принцип расчетных  коэффициентов, изложенный в Библии (Библия. Ветхий Завет. Левит. Глава 27, стих 1 — 7). Взяв за основу сказанное в Священном Писании, мы оценили рассматриваемые возрастные группы «по оценке своей» и «соразмерно с состоянием» возрастного статуса. Каждая группа получает «нашу оценку» не в серебряных сиклях, а в числовых коэффициентах, убывающих по мере возрастания номера группы (1 — 6) от «+ 4» до «-1». Затем количественное исчисление возрастных групп пересчитывается в процентное соотношение. Проценты умножаются на коэффициенты групп. Полученные результаты складываются, образуя балльную суммарную оценку выборки. Балльные оценки переводятся в этнографическую составляющую, определяемую сопоставлением с эталоном (209,25 балла = 100% ЭГП).  При расчете «эталона» мы ориентировались на наиболее соответствующему 100-процентному значению ЭГП (99,84%) возрастное распределение населения Республики Немцев Поволжья (перепись 1926 г.).

            В качественной оценке выраженности этнографического потенциала мы использовали природную (божественную) пропорцию и параметры «золотого сечения». При этом показания ЭГП выше 61,8% мы оценили как этническое благополучие популяции. Показания ЭГП в пределах 61,8% (верхняя граница зоны риска) — 38,2% (нижняя граница зоны риска) свидетельствуют об этническом неблагополучие. Пересечение нижней границы зоны риска констатирует нахождение популяции в зоне «невозврата».

            Возрастная характеристика российских немцев и населения Германии по предлагаемому показателю (ЭГП) приведена на графике № 7.

График № 7

            По нашим расчетам в среднем за период с 1991 по 2005 гг. ЭГП составляет у российских немцев – 74,5%, у населения Германии 44,7%. Разница в 1,67 раза. Российские немцы по годам переселения с 1991 по 2005 гг. остаются в зоне этнографического благополучия. Наша же «этническая» родина с 1987 по 2007 годы находилась в зоне риска, а с 2008 года вошла в зону «невозврата».

V. НАЦИОНАЛЬНО-ЭТНИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РОССИЙСКИХ НЕМЦЕВ

            Но может быть проблемы российских немцев в том, что они оказались немцами менее, чем того требует часть 1 статьи 116 Основного закона ФРГ. Рассмотрим и этот вопрос.

Статья 116 Основного закона является правовым основанием и административным обоснованием «перемещения» в Германию лиц немецкой национальности, их супругов и потомков. Согласно этому Закону любой, даже не имеющий юридического образования «пользователь», смеет полагать, что только немецкая национальность, а не чистота крови или степень владения немецким языком, и уж тем более не социальные «признаки», политические и религиозные «предпочтения» служили нам основанием для переселения в Германию. И что в означенном законодательном акте о знании переселенцами немецкого языка и о проверке этих знаний ни звука, о происхождении и содержании немецкой крови ни слова, о предшествующей бумажно-паспортной составляющей ни строчки, об обычаях и традициях 200-летней давности нет даже намёка.

Согласно германской «Конституции» лицами немецкой национальности являются те, кого таковыми считает не Германия, а страна проживания. Причем не относила при рождении или при достижении «паспортного» возраста, а официально признавала немцами в момент подачи заявления о желании «переместиться» на «этническую» родину. То есть основание для перемещения в Германию лица немецкой национальности должно исчерпываться записью в паспорте о национальности заявителя. Стоит в паспорте «немец», — извольте выдать приглашение на «перемещение» в Германию и лицу немецкой национальности, и его потомкам и супруге. Таким образом и лица немецкой национальности, и их супруги (ненемецкой национальности) и потомки должны приниматься на постоянное место жительства в Германию как немцы. Без административной стадийности и юридической сепарации.

Однако для решения вопроса о принадлежности к немецкой нации социализации этнического происхождения (национальности) оказалось недостаточно. Принимающая сторона, не довольствуясь требованием Основного закона, обязала нас указывать и документально подтверждать этническую родословную до второго колена включительно (национальность родителей, дедушек и бабушек).

            Авторы, по примеру нашей этнической родины, опросили по «национальным» вопросам «Antrag,а» тысячу сто одиннадцать (1111) российских немцев, переселившихся в Германию. По национальной принадлежности все опрошенные (респонденты) и их родственники (родители, дедушки и бабушки) разделены на четыре этнографические группы (ЭГГ):

            «Запад» — немцы;

            «Север» — белорусы, литовцы, поляки, русские, украинцы;

            «Юг» — абхазы, армяне, грузины, евреи, молдаване, осетины;

            «Восток» — башкиры, казахи, киргизы, мордва, татары, туркмены, узбеки, чуваши.

            Национальная характеристика нашей выборки представлена (в абсолютных числах и процентах) в таблице № 4.

Таблица № 4

            Немцев (группа «Запад») по национальности в нашей выборке 895 человек или 80,56% от общего количества нашей выборки. В группу «Север» вошли 175  русских (15,75%) и 31 человек (2,79 процентов) иных национальностей группы (белорусы, поляки, украинцы). В этнографических группах «Юг» и «Восток» всего 10 человек (0,9%).

            Родителей немецкой национальности у наших респондентов 1557 чел. (70,07%), дедушек и бабушек 3071 чел. (69,10%) от всей выборки.

            Родителей русской национальности в выборке 493 чел. (22,19%), русских дедушек и бабушек 997 чел. (22,44%). Родителей других представителей ЭГГ «Север» — 117 чел. (5,27%), дедушек и бабушек – 252 чел. (5,67%).

            В группах «Юг» и «Восток» родителей 55 чел. (2,47%), дедушек и бабушек 124 чел. (2,79%).

            Как уже указывалось выше, в заявлении о приеме (Antrag) наша этническая родина непременным условием решения вопроса о выдачи разрешения на переселение в Германию выдвигала требование указывать национальность не только заявителя (что и понятно, и логично), но и его родителей, дедушек и бабушек. То есть принимающая сторона интересовалась нашей этнической составляющей в «полном объеме». При первом приближении это и непонятно и нелогично, и противоречит Основному закону (статья 116, часть 1). Однако решение вопроса о степени этнической принадлежности без сведений о национальности родителей и их родителей невозможно. И мы,  с учетом «национальных» данных «Antrag,ов», вослед за нашей этнической родиной, рассмотрели этническую характеристику изучаемой выборки российских немцев.

            В литературе и в заявлениях ответственных лиц зачастую встречается термины «этнические» немцы, чистокровные немцы, собственно немцы, стопроцентные немцы, немцы по духу и плоти, немцы по отцу, по матери, по национальности, по происхождению, члены семьи этнического немца, и т.п. В этом терминологическом многообразии усматривается попытка определиться со степенью биологической составляющей этничности. Действительно, если есть этнические представители своего этноса, то должны быть и менее этнические. Из-за отсутствия официально-научного «толкования» этого этнографического «явления» мы определили степень биологической этничности по национальности прямых родственников по восходящей линии второй степени родства (дедушки, бабушки). Так, применительно к немецкому этносу у этнического немца все дедушки и бабушки одной с ним национальности. Если же таковых всего три, два  (две) или один (одна), то такого немца надлежит полагать соответственно субэтническим, полуэтническим или параэтническим.

            В нашей выборке из числа 1111 опрошенных 895 человек (80,56%) немцы по национальности. По степени этничности они распределились: этнические немцы – 631 чел. (70,5%), субэтнические – 15 чел. (1,68%), полуэтнические – 206 чел. (23,02%) и параэтнические немцы – 43 чел. (4,8%).

            Отсутствие интегрального показателя весьма неопределенного, но распространенного термина «этничность» мы, с учетом «национальных» данных наших «Antrag,ов», определим исходя из двух её составляющих, —  биологической (национальная «Кровь») и социальной (национальный «Дух». Первую составляющую – «национальная  кровь» — рассчитаем по национальности дедушек и бабушек, дающих нам по 25% «крови» своей национальности. Вторую составляющую – «национальный  дух» определим как вклад в этот параметр всех указанных в «Antrag,е» родственников:  дедушки и бабушки дадут нам по 10%» своего национального «духа», родители по 20% и заявитель 20%. Обрыв передачи национальности означает и обрыв передачи национального «духа». Саму же «этничность» вычислим как среднее между показателями национальной «крови» и национального «духа».

            В нашей выборке среди респондентов лица 11 национальностей. Этничность российских немцев (немцы и члены их семей ненемецкой национальности), рассчитанная по предложенной нами методике применительно ко всей выборке (11 национальностей, респондентов 1111 чел., родителей 2222 чел, дедушек и бабушек 4444 чел.) представлена в таблице № 5.

Таблица № 5

            Этническая характеристика всей выборки (1111 чел.) составила: немецкая этничность  = 70,44 процента (69,52% + 0,92%); русская – 21,71% (14,14 + 7,57); белорусы + поляки + украинцы  = 5,31% (3,07 + 2,24). Всего этничность групп «Запад» (70,44%) и «Север» (27,02%) в нашей выборке 97,46 процента. Суммарная этничность этнографических групп «Юг» и «Восток» — 2,54 процента.

            Согласно положению статьи 116 Основного закона ФРГ «немцем … является каждый, … кто в качестве … перемещенного лица немецкой национальности, его супруга или потомка…». Следовательно, если немцами по национальности являются заявитель и его потомок, а супруга не немка, то процент немецкой национальности  в такой группе будет 66,67%. Принимая во внимание утверждение, что мононациональным является общность (государство, регион, община, семья и др.), в котором не менее двух третей принадлежат к одной национальной группе (66,67%), мы определим и нашу выборку, в которой 80,56% немцев по национальности,  как мононациональную, превышающую нижнюю границу «мононациональности» на 13,89%.

            Проведем такой же расчет и по этничности. Закон лиц немецкой национальности не разделяет по степени этничности. Но тот же закон изначально полагает, что не все переселяемые будет только немцами по национальности. Поэтому, исходя из требования Основного закона ФРГ, минимальная граница немецкой этничности (глава семьи немец параэтнический, потомок немец параэтнический, супруга не немка) должна быть 25%. В нашей выборке немецкая этничность (70,44%) превышает эту границу на 45,44%.

            Но у любого закона, даже Основного есть «дышло», что с обычного на юридический язык переводится как «Если законом не установлено иное …».

И даже если это «иное» будет требовать, чтобы глава семьи был немцем этническим, значение немецкой этничности группы составит 51,67%. Наша выборка с немецкой этничности 70,44% превышает (на 18,77%) и этот «рубеж».

            Сопоставление эталонных соотношений с полученными нами данными  позволяет утверждать, что российские немцы представляют собой общность и мононациональную, и моноэтническую.

Заключение

1. Возвращение немцев на этническую родину происходило в три статусных периода, — возвращенцы, переселенцы, переселенцы поздние. Наиболее благоприятными условия для переселения и интеграции были для возвращенцев (1950-1990 гг.). С этим «статусом» переселилось 92,79% восточноевропейских и 16,52% российских немцев.

   В «переходный» период (1991-1993 гг.), характеризующийся началом введения ограничительных санкций, в Германию переселилось 5,64% «европейцев» и 22,55% «россиян».

      Введение (с 1994 года) дополнительных ограничений (параграфная дефиниция и связанные с ней социальная и пенсионная селекция и др.) коснулись 1,57% переселенцев из стран восточной Европы и 60,93% из «России».

     Всего под действие «мягких» (переселенцы) и «жестких» (переселенцы поздние) ограничений попали 7,21% восточноевропейских и 83,48% российских немцев, что свидетельствует о направленном предназначении санкции против последних.

2. Переселенцев со статусом «Spätaussiedler» сторона принимающая разделила на три параграфа:

            4-й параграф – переселенец поздний;

            7-й параграф – член семьи позднего переселенца со статусом гражданина Германии;

            8-й параграф – член семьи позднего переселенца со статусом иностранца.

            Принято «поздних переселенцев» за 1994 — 2010 годы по 4-му параграфу 39,8%, по 7-му и 8-му параграфам 60,2%. Это нововведение не только ухудшило условия интегрирования российских немцев в государствообразующий этнос, но и снизило привлекательность этнической родины для немцев, ещё проживающих вне пределов страны предков. Введение параграфов ни в коей мере не может рассматриваться как деяние, призванное улучшить показатели «немецкости» поздних переселенцев. Оно лишь отражает нарастающее негативное отношение принимающей стороны к нашей национальной группе, отличающейся стабильным национальным самосознанием.

3. Возрастные соотношения населения Германии и российских немцев свидетельствуют о более благоприятной демографической ситуации у переселенцев из  «России». По возрастному критерию они преобладают в возрастных группах до 45 лет. Население Германии по этому показателю лидирует в старших (от 45 лет и старше) возрастах.

            У российских немцев в среднем за 1991-2005 гг. на 100 человек старше 65 лет приходится 124 ребенка (дети до 6 лет). У населения Германии в 3,45 раза меньше (35,9 ребенка).

            На 100 своих «стариков» трудоспособного населения (от 25 до 65 лет) у российских немцев 715 чел, у населения Германии 316 чел. или в 2,26 раза меньше. При сравнении этого показателя у российских немцев (715 чел.) с населением Германии 2015 года (261 чел.) разница увеличивается до 2,74 раза.

            Наличие трудовых резервов (возраст от 6 до 45 лет) на ближайшие 20 лет (по средним данным за временной период с 1991 по 2005 гг.)  по отношению на 100 человек, старше 65 лет:

            — у российских немцев на 100 пенсионеров 435 (434,8) работников;

            — у населения Германии – 204 (203,7) работника или в 2,13 раза меньше.

4. Особенности возрастной структуры населения отражаются в показаниях этнографического потенциала. Российские немцы по этому «параметру» находятся в зоне этнического благополучия (среднее значение – 74,5%). Население Германии со средним значением 44,7% до 2007 года находилось в зоне «риска». С 2008 года этнографический потенциал Германии сигнализирует о вхождении нашей этнической родины в зону «невозврата. А с учетом «наличия отсутствия» демографической статистики по собственно немецким семьям (и желательно прошедшим такой же «отбор на «немецкость», как российские немцы), позволяет предполагать положение «германских» немцев еще более удручающим. Но по какой-то причине на этом фоне перед российскими немцами практически закрыли «вечно открытые ворота»? Удивительно недальновидное решение. Казалось бы, в интересах Германии, именно в этот период принять как можно больше своих соплеменников (всех желающих немцев с их чадами и домочадцами), включая и тех, кому раньше по глупости или злому умыслу было отказано в возвращении на «круги своея». И если бы не вводимые административные барьеры, прежде всего для молодых и больших семей, этнографические характеристики российских немцев были бы более впечатляющими.
5. Российских немцев можно с полным на то основанием полагать сообществом и мононациональным (немцев – 80,56%) и моноэтническим (немецкая этничность 70,44%. Этническая составляющая группы «Север» в нашей выборке — 27,02%, групп «Юг» и «Восток» — 2,54%. А с учетом того, что  среди российских немцев нет обособленных инонациональных и иноэтнических групп (российские немцы переселялись в Германию семьями и по «немецкой линии»), то наши потомки от смешанных браков  «обречены» на полную ассимиляцию в немецкий этнос с первого «германского» поколения.

       Приведенные в работе данные характеризуют российских немцев по сравнению с населением Германии как более молодую и этнически перспективную группу. И при учете только этого обстоятельства благожелательное отношение к ним руководства страны могло бы оказать большее противодействие надвигающейся этнической катастрофе немецкого народа.