Тяжёлый случай, в котором оказалась семья В. Карстен из Казахстана, о чём уже сообщалось в прессе немцев из России и соцсетях, наглядно показывает давно назревшую необходимость в изменении процедуры приёма немцев-переселенцев из республик бывшего СССР.

Коротко напомню: семья Виктории Карстен (в замужестве Михайлова) прибыла в Германию в 2014 году по новому закону о воссоединении семей. Вызывал семью дед Виктории Андрей Карстен. Однако когда семья прибыла во Фридланд выяснилось, что Андрей Карстен скончался за 7 дней до её приезда. В результате чиновники аннулировали уже выданное решение о приеме, по которому приехали Виктория Карстен и две её дочери, и потребовали покинуть Германию.

Заметим, что Виктория Карстен является немкой по паспорту, то есть она сама имеет право подать заявление о приёме, однако требование чиновников заключается в том, чтобы она выехала из страны и, вернувшись в Казахстан, подала новое заявление на приём, теперь уже в качестве «позднего переселенца» и в течение нескольких лет ожидала возможного положительного результата.

На чём основываются требования чиновников? На том, что по принятым поправкам к закону § 116 BVFG, заявитель на статус позднего переселенца (Spätaussiedler) должен дожидаться решения о приёме в стране проживания. О том, что семья вполне законно прибыла в Германию на основании ранее полученного решения о приёме, которое аннулировали сами чиновники Фридланда, в расчёт не берётся. Не берётся в расчёт и трагическая ситуация в семье, внезапная смерть главы семейства, который вызывал своих членов семьи, а также то, что возвращаться просто некуда. Так бюрократическая закавыка оборачивается катастрофой для семей немцев-переселенцев

Подобные случаи не такая уж редкость. Такие же случаи были и в 90-х, когда семьи немцев переселенцев прибывали во Фридланд и в это время, или ещё в дороге, умирал член семьи, который был заявителем, то есть лицом, получившим в решении о приёме (Aufnahmebescheid) статус позднего переселенца с §4, в результате чего остальных членов данной семьи, не смотря на то, что дети заявителя по закону также являются немцами, но имеют статус потомков позднего переселенца §7, отправляли назад. Теперь они должны были самостоятельно начинать новую процедуру приёма, что опять затягивалось на годы. Иначе, чем издевательством над семьями российских немцев, это назвать нельзя.

Вхождение в немецкий бундестаг двух депутатов из числа немцев из России даёт все основания и возможности на уровне парламента страны ставить требование изменить подход к приёму немцев-переселенцев, так как существующая практика не соответствует ранее заявленной правительством ФРГ ответственности за послевоенную судьбу российских немцев.

Примером иного подхода к приёму соотечественников может служить другая страна Евросоюза – Польша. Опыт Польши с её так называемой «Картой поляка» заслуживает внимания и уже стал примером для ряда других стран.

Как бы выглядела процедура приёма, если бы немецкие чиновники подходили к приёму соотечественников из-за рубежа по примеру Польши?

Для этого достаточно было бы предоставить документ, который подтверждает, что один из родителей или дедушка/бабушка являлись немцами. Это есть доказательство принадлежности к немецкому народу, то есть то, что в немецком законодательстве подразумевается под параграфом 4. Кроме этого, по польскому аналогу, также требуется сдача языкового теста на уровне В1. Выполнившему эти условия открывается бесплатная виза в Германию сроком на 10 лет. Обладатель этой визы получает право на переселение в Германию и получение немецкого гражданства или, оставаясь иностранным гражданином, право на временное пребывание: учёбу, работу в Германии, получение в этот переод социальных и медицинских гарантий.

Что касается сдачи языкового теста для немцев-переселенцев, то к этому вопросу тоже требуется особый подход. Пройти языковые курсы при Гёте-институте и получить необходимый сертификат могут в лучшем случае жители областных центров. Для большинства российских немцев, проживающих сегодня в сельских районах Западной Сибири и республиках Средней Азии и Казахстана пройти квалифицированные курсы просто негде.

В то же время в Германии «Землячество немцев из России», создавшее за последнии 15-20 лет мощную интеграционную структуру, занято сегодня интеграцией в германское общество беженцев из Сирии, Афганистана, Ближнего Востока и Северной Африки. Таким образом, потенциал немцев из России направлен на интеграцию в Германии чужих народов, чаще всего экономических беженцев или вообще нелегальных иммигрантов, которые прибыли в Германию без какой—либо языковой или профессиональной подготовки, но получают возможность интегрироваться и остаться в ней навсегда. И это в то время как немцы из постсоветских государств, навсегда потерявшие свою немецкую автономную республику, а значит, и возможность сохранения национальной идентичности, такой возможности лишены и вынуждены окончательно ассимилироваться в местах сегодняшнего проживания, то есть в местах депортации.

Ещё раз напомню, что только с 2014 года подано более 70 тысяч заявлений на приём немцев из республик бывшего СССР. Это вместе с членами семей примерно 300 тысяч человек. Большая часть заявлений – это заявления на воссоединения семей. Принимают же всего от 4-х до 6 тысяч человек в год. Рекорд 2017-го года – 7 тысяч человек. Замечу, что немцы, рождённые в России после 31 декабря 1992 года, вообще не имеют права самостоятельно подавать заявления о приёме в Германию.

В тоже время ежегодно в страну принимается более миллиона иммигрантов из стран Азии и Африки. Политики ФРГ при этом убеждают население в том, что стране нужны молодые люди. Но почему это должны быть представители чужих народов, почему не немцы?

Это даёт проживающим в Германии немцам из России все основания для возмущения иммиграционной политикой правительства. Все это даёт основания ставить твёрдые требования по упрощению приёма немцев-переселенцев и устранению искуственно созданных барьеров для возвращающихся на историческую родину немцев из республик бывшего СССР.

Андрей Триллер